• Ешқандай Нәтиже Табылған Жоқ

Просмотр « САН КОМПОНЕНТТІ МАҚАЛ-МƏТЕЛДЕРДІҢ МАҒЫНАЛЫҚ СИПАТЫ»

N/A
N/A
Protected

Academic year: 2022

Share "Просмотр « САН КОМПОНЕНТТІ МАҚАЛ-МƏТЕЛДЕРДІҢ МАҒЫНАЛЫҚ СИПАТЫ»"

Copied!
5
0
0

Толық мәтін

(1)

нений, в том числе и в развитии человека. Так, Аристотель изучал уродства человеческого развития, рассматривая влияние подобных отклонений на выживание организма. Но областью медицины изучение аномалий не заканчивалось, не менее часто эта проблема возникала в этике, где вопрос о критериях прекрасного, совершенного и того, что таковым не является, проходит через всю систему ее представлений.

Относительный и конкретно-исторический ха- рактер представлений о норме и языковой аномалии отмечался не раз и в истории мировой лин- гвистической мысли. (Ср. продолжавшуюся веками в среде нормализаторской деятельности древнегре- ческих «грамматиков» и «риториков» полемику о правильности имен, которая, подчиняя себе все другие рассуждения о происхождении языка и об отношении между формой и значением слов, перешла позднее (примерно во II в. до н.э.) в знаменитый, философский в своей основе, спор

«аналогистов» и «аномалистов» по поводу су-

ществования в языке закономерностей, которых следует придерживаться вследствие установления теоретиками языка единообразных правил, или же

«языковой правильностью» считать формы, практи- чески употребительные в разговорном и литера- турном языке. Первого взгляда придерживались

«аналогисты», второго – «аномалисты» [3]).

Вместе с тем представления о «языковой правильности», уходящие корнями в античные тео- рии аномалии и аналогии, имеют принципиальные различия от констатируемой в современных орто- логических теориях тесной связи нормы с дис- кретной категорией варианта, предполагающего выбор из предоставляемых системой исчислимых единиц, из которых осуществляется селекция. Такая сопряженность варианта с понятием селекции, отбора настолько тесно срослась с идеей нормы [4, 83], что даже отсутствие варианта вписывается в общий ряд нормативных явлений на правах нулевой реализации. Там, где выбора нет, говорят о «реали- зующей» стороне нормы, там, где он есть, – о

«селективной» [5, 563]. Модель этого синоними-

ческого мышления, возникшего как результат нор- мализаторских усилий и углубленного пониманием системы сначала в соссюровском, а затем в функ- циональном, «пражском», смысле, и лежит в основе современных представлений о норме, которая опи- сывается через выбор нужного варианта из закрытого списка (обычно две-три возможности), предлагае- мого языковой системой [6].

На игре аналогии и аномалии, либо на чистой аналогии строится риторическое мышление, которое сегодня, в связи с принципом коммуникативной целесообразности, обнаруживает принципиально другой взгляд на норму вообще и способы ее кодификации в частности. Представления о пра- вилах, нормах общения и его эффективности как критерия оценки результативности взаимодействия, составляя элемент коммуникативной компетенции человека, являются центральными при построении

любой риторической системы. В связи с этим происходит своего рода «риторизация» языковой нормы, когда норма, в связи с установкой рито- рической программы на убедительность и эф- фективность взаимодействия в сиюминутных, кон- текстуально обусловленных и слабо типизируемых ситуациях, оправдывается успешностью коммуни- кации. Именно здесь кроется источник давления на современную норму литературного языка, дрей- фующую в сторону риторической нормы. Однако риторическая норма устанавливается путем за- крепления и терминологизации прецедентов, а не путем расширения сферы действия пометы «до- пустимое».

В современной коммуникативистике тезис о

«риторизации» норм последовательно обосновы-

вается в исследованиях Г.Г.Хазагерова и его школы, согласно которым лежащее в основе современного понимания категории «нормы» стилистико-орто- логическое мышление не является единственно возможным способом описания нормы. «Ритори- ческое мышление, в отличие от мышления сти- листического, предполагает опору на другую кате- горию. Правда, это мышление, зафиксированное в нормативных риториках и поэтиках, недостаточно отрефлексировано в современной риторике» [6].

Риторическая норма, по самому своему опре- делению обращенная именно к коммуникации, имеет объективно другую природу, связанную с идеей преобразованной формы, и восходит исторически к античной декорум-риторике, или риторике приличий, обучавшей, по словам М.В.Ломоносова, «пристой- ному» речевому поведению. Из четырех, пред- ложенных Теофрастом и разбираемых Цицероном в трактате «Об ораторе», коммуникативных качеств (достоинств) речи, как правильность, уместность

(«приличие», соответствие языкового выражения

предмету речи), ясность (быстрое и правильное понимание речи) и красота, декорум-риторика делала акцент на уместности и чистоте – в ущерб ясности и красоте. Из них с содержанием нормы напрямую связана правильность, тогда как умест- ность (связана со стилистической нормой), красота (связана с эстетической нормой) и ясность (связана с риторической нормой) участвуют в обеспечении нормы, мотивируют ее [6]. «Риторическая конвенция устанавливалась наиболее искусственным путем, нуждающимся во внешней регламентации, а жить такая риторика могла только в тепличных условиях придворной культуры. Механизма демократизации, трансляции норм в более широкую среду она не имела» [7, 30-35].

Античная риторика, которая задавала не выбор вариантов языковой единицы, а некий принцип

(своего рода «вертикальную норму»), касающийся

прежде всего концептуализации языка, играла огромную роль в культивировании языка, особенно до письменной кодификации языковой нормы. Если нормативная описательная грамматика латинского или греческого языков учила замечать части речи, то риторика – фигуры речи. Так, наиболее вострее-

(2)

бованной в интерпретации вопроса об аномалии и

«другой норме» оказывается заимствованная из

античных и средневековых теорий грамматики формула «отклонение от обычного способа выра- жения» и термин «метаплазм» (в неориторической трактовке – преобразований формы), которым могли быть подвергнуты правильные грамматические формы. Под влиянием семиотических идей новая риторическая теория, усваивая представления об оппозициях, вариантах и инвариантах, позволяет существенно расширить контекст понимания языковой нормы путем экстраполяции античных представлений о риторической норме на условия современной реальности. В частности, теоретически возможным становится использование другого способа, кроме как через понятие вариантности, описать норму и отклонение от нормы, опираясь на категорию аномалии, предполагающую целый кон- тинуум «метаплазмов» [8].

В основе грамматического и риторического термина «метаплазм», этимологически восходящего к греческому глаголу μεταπλασσω – ‘преображать, переделывать, превращать’ [9, 1083], производному от существительного πλασμα – ‘вымысел’, ‘лепное изображение’, ‘подделка’ [9, 1322], лежит не идея выбора, а идея трансформации, некоего преобра- зования, «лепки» речи. Ср. современное толкование термина метаплазм: «Обобщенное обозначение разнообразных изменений, претерпеваемых словами, т.е. таких, как протеза, эпентеза, парагога, аферезис, синкопа, апокопа, элизия, стяжение, синерезис, ложное сандхи» [10, 230]. Таким образом, категория метаплазма диаметрально противоположна готовому варианту, так как представляет собой результат некой «лепной» работы, преобразования, искажения правильной формы, которому может быть под- вергнуто слово, в некую новую форму. Так, ико- нически растягивая гласный в слове ура! в целях экспрессии, можно написать и «ура-а», и «ура-а-а», однако это не означает выбор одного из этих вариантов: варианта с растяжением и варианта без растяжения.

Истоки риторического мышления, тесно свя- занного с античными представлениями об аномалии и аналогии, обнаруживаются и в употреблении риторических фигур и тропов. Этимология термина

«троп», восходящего к глаголу ‘поворачивать,

направлять’ [9, 1641], нашла отражение в древнем определении, сформулированном александрийским грамматиком Трифоном, автором первого трактата о тропах, где троп именуется уклонением от кириологии (или обычной речи). Отношение к норме было заложено, наряду с тропом, и в определении риторической фигуры: «Фигура изначально опре- делялась через три аксиомы (фигура соотносима с нормой, фигура есть отклонение от нормы, фигура необходима для «услаждения» слушателя)» [11, 124].

Тропы и фигуры как «уклонение в мысли и выражении от присущей им природы», «изменение выражения от обычного в более сильное на основе какой-нибудь аналогии» [12, 276], «поворот», «пре-

образование» и т.п. не предполагают списка дискретных возможностей, поэтому списки фигур и тропов в античных классификациях носили прин- ципиально открытый характер. Разумеется, пред- принимались специальные усилия по исчислению и описанию фигур, однако сам характер этих усилий еще раз подчеркивает различие между поздней

(стилистической) и древней (риторической) пара-

дигмами» [6].

Анализируя выстроенную классической рито- рикой на принципах осознанного и неосознанного триаду «обычное» (кириология) – «метаплазм-вар- варизм» – «метаплазм-фигура», Г.Г.Хазагеров отме- чает далее, что в неориторике обычная речь (кириология) стала восприниматься как норма, или

«нулевой вариант», «варваризм» – как ошибка,

отклонение от нормы, а фигура – как интен- циональное, сознательное отклонение от нормы, устанавливающее новую норму. Фигуре как ано- мальной форме обычно соответствовал солецизм (варваризм), фигуре как аналогии соответствовало прецедентное употребление (парадигма) [6]. Таким образом, обращение к античным представлениям о правильности, сыгравшим роль в становлении риторической нормы, опирается на иную парадигму.

Риторическая норма мыслилась как отклонение (через преобразование) от грамматической нормы и создание новой риторической нормы через закрепление прецедентов таких отклонений на базе риторических текстов и через школу, где закрепление прецедентов состояло в именовании метаплазма

(фигуры) и снабжения его примером образцового

употребления (парадигмой).

Такое понимание риторики «подверстано» под современную научную парадигму [6] и вполне совпадает с тем, что связано с современным пред- ставлением о сознательном отклонении от языковой нормы, проявляющемся в интенциональных и стихийных отклонениях от нормы, языковой игре, паранимической аттракции, контаминации. Ср.:

«Противопоставление “норма – антинорма” носит,

разумеется, относительный характер. Важнее под- черкнуть, что они предполагают друг друга, и то, что называют отступлением от нормы, столь законо- мерно, что для языкового механизма является нормативным: это тоже норма, хотя и отрицающая норму в обычном смысле слова. Отсюда и тер- мин антинорма» [13].

Таким образом, гетерогенность национального языка (языковой коммуникации), наличие внешних лингвистических контактов, взаимодействие соб- ственно языковых феноменов с внеязыковыми сущ- ностями и т.п. дают возможность расширить контекст исследования природы самой категории

«нормы» и связанных с ней современных научных представлений о плюралистичности норм. Много- мерность и разноплановость проблемы нормы

«определяются факторами объективно-истори-

ческими, культурно-социологическими и собственно- лингвистическими, т.е. внутриязыковыми» [14, 16]. В норме, являющейся одновременно и собственно

(3)

языковой, и ярко выраженной социально-исто- рической категорией, отражаются как непосред- ственные внутриструктурные законы и законо- мерности языка, так и явления социальной природы.

В первую очередь, это касается проявлений онто- логических языковых свойств: системности, непре- рывности поступательного развития, принципов языковой экономии и аналогизации, закономер- ностей полевой организации и градуальности языковой системы. Более опосредованно норма коррелирует с социальными феноменами, вклю- чающими этикет, социальную престижность, аксио- логические и прагматические приоритеты и т.п.

Рассмотренные в статье прагматические воз- можности интерпретации выделенной античной наукой древней формулы «отклонение от обычного способа выражения» позволяют выявить адекватные способы мотивирования нормы, когда «отклонение – это не то, что противостоит некой единственной абсолютной норме, а взаимное отношение двух норм.

Отклонение – это тоже норма, но только оцениваемая с точки зрения другой нормы» [15, 9]. Описанные тропы и риторические фигуры, образующие тра- диционную «систему полезных отклонений от нормы», «антинорму» античной и средневековой теории, могут служить доказательством того, что

«представление о сознательном отклонении от нормы зародилось на две тысячи лет раньше, чем возникла современная теория нормы и мысль о том, что нарушение нормы создает другую норму, была известна уже во времена Аристотеля. Иное дело, что языковая и риторическая нормы, во-первых, имеют объективно разную природу, во-вторых, исторически связываются с двумя разными подходами. Рито- рическая норма определялась через «уклонение»,

«метаплазм» и т.п., что в принципе предполагает наличие континуума возможностей. Языковая норма описывается через выбор варианта из закрытого списка» [6]. Принципиальное отличие риторической нормы от языковой заставляет лингвистов- нормализаторов обратить внимание на позитивные черты самой риторической нормы как средства культивирования языка через прецедентные упо-

требления, но в то же время должно настораживать при выборе стратегии кодификации нормы и проведении языковой политики.

________________

1. Ahlmann E. Das normative Moment im Bedeutugsbegriff

«Annales Academiae scienciarum fennicae». – Helsinki, 1926, ser. B, t.X.

2. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. – М.: Школа

«Языки русской культуры», 1999. – 896 с.

3. Гаспаров М.Л. Цицерон и античная риторика // Марк Туллий Цицерон. Три трактата об ораторском искусстве / Под ред.

М.Л.Гаспарова. – М.: Наука, 1972. – С.4-73.

4. Крысин Л.П. Современная литературная норма и ее кодификация // Русский язык в школе. – 2002. – №2. – С.82-87.

5. Семенюк Н.Н. Норма // Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка. – М.: Наука, 1970. – С.549-596.

6. Хазагеров Г.Г. Метаплазм и вариант // Седьмые Вино- градовские чтения «Русский язык в многоаспектном освещении».

– М., 2004.

7. Хазагеров Т.Г., Ширина Л.С. Общая риторика. – Ростов- на-Дону, 1999. – 168 с.

8. Хазагеров Г.Г. Диффузия риторических и стилистических норм в современном русском дискурсе. Московский городской педагогический университет. [email protected]

9. Дворецкий И.Х. Древнегреческо-русский словарь: ок. 70 000 слов. – М.: ГИС, 1958. – Т.2. – 1904 с.

10. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. – М.:

Сов. энциклопедия, 1966. – 608 с.

11. Маркасова Е.В. Представления о фигуре речи в русских риториках ХVII – начала ХVIII века. – Петрозаводск, 2002. – 204 с.

12. Античные теории языка и стиля / Под ред.

О.М.Фрейденберг. (собр. текстов со вступит. ст. И.М.Тронского и С.В.Меликовой-Толстой). – 2-е изд. – СПб.: Алетейя, 1996. – 368 с.

13. Мурзин Л.Н. Норма. Речевой прием и ошибка с динами- ческой точки зрения // Речевые приемы и ошибки. Типология.

Деривация, функционирование: Сб. научн. трудов. – М.: Изд.

центр «Академия», 1989.

14. Скворцов Л.И. Норма языковая // Русский язык: Эн- циклопедия. – М.: Большая российская энциклопедия: Дрофа, 1998. – С.163-165.

15. Борухов Б.Л. Стиль и вертикальная норма // Стилистика как общефилологическая дисциплина. – Калинин: Калининский университет, 1989. – С.3-12.

* * *

Бұл мақалада норманы уəжілеу тəсілдерін айқындау үшін ерте заман ғылымындақ бөле қарастырылғын «қалыпты айтылу тəсілінен аутқу» көне формуласы интерпретациясының прагмати- калық мүмкіндігін қарастыруға талпыныс жасалды.

* * *

An attempt to discuss the pragmatic possibilities of the formulum

«discrepancy with the regular way of expression» interpretation (it was defined even bу the antient science) has been made in order to state the norm motivation ways.

C. Қасымова

САН КОМПОНЕНТТІ МАҚАЛ-МƏТЕЛДЕРДІҢ МАҒЫНАЛЫҚ СИПАТЫ

Сан атаулары - өте көне заманнан келе жатқан сөздер, оларды барлық көне жазба ескерткіштерден кездестіруге болады. Сан есімдердің көнелігіне байланысты тілдегі барлық сан атауларының қалай жасалғаны анық көріне бермейді. Ал марксизм- ленинизм қағидасы бойынша жалпы сандық ұғым

ның қалыптасуы ақиқат өмірмен байланыстырылды.

«Понятие числа и фигуры взяты не откуда – нибудь, а только из действительного мира. Десять пальцев, на которых люди учились считать, т.е. производить первую арифметическую операцию, представляют собой все, что угодно, только не продукт свободного

(4)

творчества разума. Чтобы считать, надо иметь не только предметы, подлежащие счету, но обладать уже способностью отвлекаться прирассматривании этих предметов от всех прочих их свойств кроме числа, а это способность есть результат долгого, опирающегося на опыт, исторического развития», - дейді Ф.Энгельс [1,38]. В.В.Виноградов осы қағидаға негізделе отырып, - орыс тіліндегі сан атаулары зат есім мен сын есімнен бөлініп шыққан,-дейді [2].

Түрколготарда да осы пікір кездеседі, Н.А.Баскаков:

«Сан есімдер – есімдерден бөлініп шыққан сөз табы, олар сын есім, үстеу сияқты белгі мағынасын білдіреді», -деген [3,225]. Қазақ тілінде сан есімді зерттеген Ə.Хасенов осы пікірді қуаттай отырып:

«Түркі тілдеріндегі негізгі сөздік қор жататын сан атаулары өмір шындығынан, конкретті заттан алынған, яғни зат есімдерден шыққан. Əрине, бұл жалпы сандық ұғымдардың дамуы математика ғылымының дамуымен байланысты, адамзат қа- жеттігінен туды деген пікірге ешбір қайшы келмейді, қайта оны толықтыра, растай түседі. Екіншіден, белгілі бір құбылыстың өткен тарихын қазіргісімен салыстыра, оның қазіргі формаларын зерттей отырып ашуға, тануға болады дейтін марксистік қағиданы басшылыққа алсақ, қазіргі тілдік фактілер, мəселен сандық семантикалық есімдер мен сөз тіркестері, түрік тілдеріндегі негізгі сан атаулары зат есімдерден бөлініп шықты деген жорамалымызды жоққа шығармайды, қайта растайды»,- дейді [4,20]

Сан есімдер де - өзіндік сөзжасамдық жүйесі бар сөз табы жəне сан есімнің сөзжасамдық жүйесі өте ертеден қалыптасқан. Сан есімнің сөзжасам жүйе- сінің өзіндік сөзжасам элементтері, модельдері, тип- тері бар. Сан есім сөзжасамында тілде қалыптасқан сөзжасамдық тəсілдердің біразы қолданылады, бірақ бəрі емес. Мысалға сан есімде семантикалық тəсіл қолданылмайды, синтетикалық тəсіл өте өнімсіз, ал сөзжасамның аналитикалық тəсілі сан есім сөз- жасамында негізгі қызмет атқарады.

Қазақ тілінде сандарға негізделген мақал-мə- телдер дені көбінесе сан есімнің барлық семан- тикалық топтарын қамтиды десек əрине қателес- пейміз. Дегенмен көбіне сан есімнің реттік, есептік, жыйнақтық түрлері көптеп кездеседі. Енді соларға мысал келтіре көрсететін болсақ, ¤ Мың қайғы бір борышты өтемейді. ¤ Жақсы кісі қырқында толады, жаман кісі қырқында солады. ¤ Екі жүзді пышақтан сақтанба, екі жүзді адамнан сақтан. ¤ Ер бір рет өледі, ез мың рет өледі. ¤ Екі қарбызды жалғыз қолмен көтере алмайсың. ¤ Жүз дімкеске бір лепес т.б. Мақал-мəтелдердегі сан есімдер мағынасы жағынан есептік сан есім. Есептік сандар нақтылы сандық ұғымды білдіреді, нақтылы сандық ұғым- дарды атайды. Сан есім сөз табының негізін есептік сандар құрастырады. Олар сан есімнің басқа семантикалық топтарының жасалуына да негіз болады. Сондықтан сан есім құрамында есептік сандар ерекше орын алады, олардың атқаратын қызметі зор.

Тілдегі есептік сандар да құрамын толықтырып, байып отырған, ол басқа тілден сөз қабылдау

жолымен байланысты емес. Қазақ тіліне орыс тілінен енген миллион, миллиард сөздерінен басқа сан атаулары кірмеген. Қалған есептік сандардың бəрі тілдің ішкі мүмкіндігі арқылы жасалған. Сан есім өз құрамын басқа сөз таптары арқылы байыта алмайтын болғандықтан, есептік сандар жаңа сандық ұғым- дарды атауға өздері негіз болып, ішкі мүмкіндіктері арқылы жаңа сандық атаулар жасалып, толығып отырған.

Есептік сандар жасайтын қосымшалар жүйесі тілде қалыптаспаған сандық атаулар бір санмен екінші санның тіркесі арқылы жасалған. Басқаша айтқанда, тілде есептік сан атауларының анали- тикалық тəсіл арқылы жасалуы қалыптасқан. Сан есім сөзжасамында аналитикалық тəсіл негізгі орын алады дейтін болсақ, ол негізінен есептік санға қатысты.

Есептік сандар ішкі құрылысы жағынан сан алуан. Есептік сандарда көзге түсетін ерекшелік олардағы сандық қатарлар. Сандық қатарлар сан- дардың белгілі дəрежесіне байланысты. Мысалға бірлік, ондық, жүздік, мыңдық, миллион, миллиард- тар сияқты сандық қатарларды көрсетуге болады. Əр сандық қатардың аумағы барған сайын өсіп отырады.

Есептік сандардың əр қатарының аттары - тілде ертеден келе жатқан сандық атаулар. Олардың жасалу ізі бірлі-жарым жағдайда ғана диахрондық аспектіде байқалғаны болмаса, қазір олар негізгі түбір ретінде танылып жүр. Сондықтан есептік сандардың сөзжасамы олармен байланысты емес.

Есептік сандардың сөзжасамы екі сандық қатардың арасындағы сандарға қатысты. Ал олар үнемі бір санмен екінші санның тіркесі арқылы жасалады.

Осыдан келіп, есептік сандардың сөзжасамы күрделі сандар туғызады. Есептік санның сөзжасамында нақтылы сандардың аты жасалады. Нақтылы санның аты жасалу- тек сандарға ғана ерекшелік. Сан есімнің басқа семантикалық топтарында нақтылы сан атаулары жасалмайды. Сан есімнің семантикалық топтарында үстеме мағына қосылады. Есептік сан есімдер мақал-мəтелдерде жиі кездеседі жəне сөйлемде əр сөз табының қызметін атқарады.

Мəселен: ¤ Бір жылға қоян терісіде шыдайды бере- тін мағынасы ауыспалы мағынада шыдамдылыққа, төзімділікке тəрбиелеуде жəне бұл жерде нақты қоян терісін салыстырмалы түрде мысалға келтіріп алу, басқа аң терілеріне қарағанда қоянның терісі өте нəзік, жұқа жəне тез тозады, күтім талғайды сондықтан қанша қиыншылық, үстемдік болса да əр нəрсеге шыдау керек мағынасында беріледі. ¤ Бөспе бір оқпен бес құсты бірден атып түсірер мағынасы мақтаншақтық, бөспе көп сөзділік. Бұл жерде бір санының сапасын бес санымен күшейтпелі түрде арттырып тұр. Себебі бір оқпен бес құсты бірдей ату мүмкін емес. ¤ Алпыс қарсақ ат болмас – ауыспалы мағынада беретіні жалпы адамның қалыптасқан жаман қасиеттері немесе əдеті, мəселен айталық бір дана адамның орнын он жай адам толтыра алмайды.

Яғни мақалда салыстырмалы түрде қарсақ пен ат алынып тұр. Тура мағынада əрине қарсақ саны нешеу болса да, атқа жетпейді. Оны көзбен көлемі

(5)

жағынанда суреттеп, салыстыру мақалдың айтар, берер мағынасын күшейтіп тұр. ¤ Арсызға алты күн мейрам- тура мағынада арсыз адамның ештеңені ойламай, дайынға ие болып, дəурен өмір сүруі, сондай жат қылықтан аулақ болуға тəрбиелеу мəнісінде берілген. Алты санының алынуы аптаның алты күніне байланысты. ¤ Періштенің де бес міні бар – мағынасы жалпы адамдардың ешқайсы мінсіз болмайды, яғни қандай керемет жақсы адам болса да, оның да бір қателескен, қалт кеткен кезеңдері, мінездері болады. Жалпы қазақта «періште» мифо- логиялық бейне, тұлға. Ол адамдарды қорғаушы, қолдаушы, еш күнəсіз таза, пəк. Халқымызда осы тұрғыда бата, тілек айтқанда «періштенің құлағына шалынсын» деген ізгі ниет айту бар, сонымен бірге жас нəрестелерді періштелер қорғайды, түсінде періштелер ойнатып, бала содан күледі немесе жылайды деген нанымдар бар. Міне осылардың барлығы періштенің құдіреті мен қасиетін білдіріп, мақалда салыстырмалы түрде құдіреті күшті періштеде де мін болатынын мысалға келтіреді жəне бұл мақал көбіне адам қателесіп, ағаттық істеп сол ісіне өкініп, налыған кезде жұбаныш ретінде айтылады. ¤ Жігіттің құны жүз жылқы, ары мың жылқы – берер мағынасы ер жігітте əрқашан бірінші кезекте ар, намыс, абырой болу керек. Егер намысы мен ары болмаса ол жігіт түкке тұрғысыз. Бұнда да жүз бен мың күшейтпелі түрде салыстырылып алынған. ¤ Болар бала он бесінде бас болар – адамның талпынысы, жігерлігі мен ынтасы, жітілігін дəріптеу мағынасында берілген. ¤ Жалқауға мың сылтау- тура мағынада жалқау еш нəрсе істемеу үшін небір сылтау табады. Бұл жерде мың сан есімі көптік мағынаны білдіруде алынған. ¤ Ердің екі сөйлегені өлгені – ауыс мағынада, ер жігіт ешқашан айтқанынан таймай, екі етпей орындау керектігін тəрбиелеу мəнісінде, ердің екі сөйлегенін өліммен бірдей қойып айтылған. ¤ Елу жылда ел жаңа, жүз жылда қазан- мағынасы отан, туған жер, ел-халық туралы яғни жыл өткен сайын ел, қауым, халық дамып, заман талабына сай өзгеріп, ары қарай жетіліп отырады. ¤ Жігіт бір сырлы, сегіз қырлы болсын- мағынасы тəлім-тəрбие, өнеге. Яғни ер азаматтың бойындағы жақсы мінез-құлық, өнерді дəріптеп, тəрбиелеу мағынасында. ¤ Білгенің бір тоғыз, білмегенің тоқсан тоғыз – берер мағынасы ғылым, өнер, білім туралы яғни бір нəрсені білдім деп шектелмей жан-жақты ары қарай іздену, оқып- тоқуға тəрбиелеу мағынасында. Бұл жерде күрделі сан есімдер бір мен тоқсан тоғыз күшейпелі салыстырмалы түрде жəне екеуінің қосындысы жүзді құрайтынымен яғни білгенің мен білмегеніңді оқып- тоқысаң толыққанды жүз пайызға жету мəнінде айтылған. ¤ Бес саусақ бірдей емес- тура мағынады алатын болсақ, əрине бес саусақ əр түрлі бірі үлкен, бірі кіші көлемі жағынанда бірі жуан, бірі жіңішке сондықтан бұл мақал ауыспалы мағынада салыс- тырмалы түрде қоғамда, жанұяда болсын адамдар əртүрлі. Бірінің мінезі жақсы болса, екінші қатал, қайрымсыз, жауапсыз т.б.

Сан есімнің синтетикалық сөзжасам жүйесіне жататын қосымшаға -ыншы, -інші, -нші жұрнағы жатады. Бұл жұрнақ есептік сан есімнен реттік сан есім жасайды, дара, күрделі есептік сан есімдердің қайсысынан да реттік сан есім осы жұрнақ арқылы жасалады. Мысалы: ¤ Бірінші байлық - денсаулық, екінші байлық - ақ жаулық, үшінші байлық - он саулық - тура мағынада адамға ең бірінші зор денсаулық қажет, себебі денің сау болса бар нəрсеге қол жеткізуге болады. Байлықта, оқуда, табыста денсаулықтың арқасында. Яғни денсаулығың жоқ болса, сен оны ешқашан сатып ала алмайсың, ол сатылмайды. Екінші жалпы адамзаттың дүниеге келіп, өмір сүруі ақ жаулықты асыл анаға байланысты яғни сүйген жар, ұрпақ сүю. Сол себепті екінші байлық ауыс мағынада беріліп отырған ақ жаулық. Үшінші осылардың барлығы болса, яғни зор денсаулық, ана, жар, жолдас үшінші байлық мате- риалдық жағдай – дүние, мал т.б. болады. ¤ Бірі аспан дейді, екіншісі арқан дейді – мағынасы бірліктің жоқтығы, бір ауыздылыққа, ынтымақ- бірлікке тəрбиелеуде қолданылады. ¤ Бірінші əйел – шекер, екінші əйел – бекер- тура мағынада отбасы, жанұядағы қарым-қатынас бір-біріне деген адалдық, сыйластық, түсіністік, əдептілікті дəріптеу, тəрбиелеу мағынасында. ¤ Еңбек - адамның екінші анасы- мағынасы еңбекке баулу, еңбектің адам өміріндегі маңызы.

Реттік сан есімнің -ншы, - ыншы жұрнағы көне замандардан келе жатыр. Академик А.Н. Кононов көне түркі жазба ескерткіштер тілінде реттік сан есімнің үш түрлі қосымша арқылы жасалғанын көрсетеді: 1) -нч (токузунч); 2) -нті (-екінті -екінші);

3) -кі (ілкі-бірінші) [5] -нті, -нч, -ынч, -інч аффикстері арқылы реттік сан есімдердің жасалуын Ғ.Айдаров та көрсеткен [6]. Қазақ тілінде осы аффикстердің біреуі (-ншы, -нші, -ыншы, -інші) ғана сақталған. Реттік сан есімнің бұл жұрнағы басқа түркі тілдерінде де сақталған жəне өте актив, өнімді. Академик А.Н.Кононов көрсеткен жұрнақтардың соңғы екеуі біздің тілімізде реттік сан есімнің қосымшасы ретінде қызмет атқармайды. Ал ол келтірілген ілкі сөзі біздің қазіргі тілімізде бар, ол алғашқы, бастапқы мағыналарында қолданылады. Керісінше алғашқы, əдепкі, бастапқы сөздерінің де бірініші деген мағынада қолданылуы бар. Бұл, əрине, осы сөз- дердегі -кі,-қы қосымшаларының байланысын көр- сете алатын сияқты.

Реттік сан есімдер заттың нақтылы сандық мөлшерін емес, заттың реттік санын, тəртібін біл- діреді. Мысалы: ¤ Екі уыс алтын берсең, үшіншісін қоса сұра- мағынасы сұрамшақтық, қанағатсыздық.

Халқымызда осы мағыналас ¤ Кедейге жымисаң, жыртығына жамау сұрар деген мақал-мəтел бар. ¤ Екі əйелдің басы қосылса, үшінші əйелдің соры мағынасы əйелдер арасындағы əңгіме өсек.

¤ Біреу əзіл айтса, сен əділ айт. ¤ Бір адам машақатпен мал жияды, біреу оны олжалап, шал- жияды деген мақалдардағы сан есімдер мағынасы жағынан жинақтық сан есімге жатады.

Ақпарат көздері

СӘЙКЕС КЕЛЕТІН ҚҰЖАТТАР

И если с точки зрения считающейся действительной позитивной нормы права никакая противоречащая ей норма справедливости не может считаться действительной и при

Осы тұжырымдама арқылы, мақал жəне мəтел түсінігінің ара-жігін ажырату, олардың айырмашылығын түсінуге мүмкіндік бар, яғни біз бұл екеуін жеке

Бұл жерде адам рухани жан дүниесіндегі ең керемет болып табылатын жəне уақыт өте келе пайда болатын сезім-махаббат сезімінде болған кезде,

Толкотт Парсонс рассматривал общество как систему отношений между людьми, связующим звеном которой являются нормы и ценности. По Парсонсу возможность

В этом случае по нормам адата вдова была обязана выйти замуж за одного из братьев мужа, если не было родных, то она выходила за двоюродных или

This article presents new approaches to evaluation : using formative and summarizing evaluation with some developed criteria at the lesson; thoughts and conclusions about

государственного служащего»представлена краткая инструкция для государственных служащих на основе ситуационных примеров, в которых рассмотрены

Подавляющее большинство школьников проявляют средний уровень креативности; при- мерно равное количество учащихся демонстрируют показатели выше нормы и ниже