Алгоритм отбора статей

(Figure 1. Article selection algorithm).

Результаты поиска и их обсуждение.

Лейкозы

Распростроненность. Лейкозы - это группа опасных для жизни злокачественных заболеваний крови и костного мозга. Среди подростков и людей молодого возраста наиболее распространены острые лейкозы, при этом хронический миелоидный лейкоз встречается редко. Факторы, связанные с более агрессивной биологией заболевания, имеют тенденцию к возрастанию частоты с увеличением возраста, в то время как переносимость стратегий лечения снижается.

Существуют также проблемы, связанные с эффективным проведением терапии, специфичной для группы подростков и людей молодого возраста, что влияет на уникальные психосоциальные потребности этой возрастной группы, включая соблюдение требований [55]. Доминирующе представленные лейкозные клетки могут быть зрелыми, например, при хроническом лимфолейкозе, или клетками- предшественниками различного происхождения, например, при острых лейкозах, или как предшественниками, так и зрелыми клетками, как при хроническом миелоидном лейкозе. Лейкемия может проявляться в любом возрасте, от новорожденного до пожилого возраста, но разные формы имеют очень разное распределение по возрасту [23], острый лимфобластный лейкоз наиболее распространен в раннем детском возрасте и редко встречается у взрослых, в то время как острый миелоидный лейкоз встречается реже, чем острый лимфобластный лейкоз у детей, но все чаще встречается у пожилых людей.

Хронический миелоидный лейкоз очень редко встречается у маленьких детей, а хронический лимфобластный лейкоз наиболее распространенная форма лейкемии в западных странах. Острый лимфобластный лейкоз чаще встречается у мужчин, чем у женщин и имеет различную распространенность в разных этнических группах, будучи самой высокой среди испаноязычного населения [10]. Острый лимфобластный лейкоз является наиболее распространенным раком у детей, ежегодно в Соединенных Штатах регистрируется около 3500 новых случаев заболевания [8]. Показатели излечения значительно улучшились за последние 40 лет, что в значительной степени объясняется адаптированной к риску комбинированной химиотерапией [2,8,9,15,39].

Однако расовые и этнические различия сохраняются как в частоте, так и в результатах лечения. Например, у испаноязычных детей не только самая высокая заболеваемость [3], но и один из самых низких показателей выживаемости в популяции США [11].

Хронический лимфолейкоз является наиболее распространенным лейкозом среди взрослых в Западных странах. Хронический лимфолейкоз (и соответствующая узловая опухоль малой лимфоцитарной лимфомы) классифицируется как

лимфопролиферативное заболевание,

характеризующееся неуклонным накоплением зрелых В-лимфоцитов, обладающих специфическим иммунофенотипом, в периферической крови, костном мозге, лимфатических узлах и селезенке. Клиническое течение хронического лимфолейкоза очень статьи соответствующие критериям включения -

60 253 полнотекстовые публикации

Базы данных Pubmed, Web of Science, SCOPUS, Elibrary 2557 статей

неоднородно: большинство пациентов придерживаются вялотекущего клинического течения с отсутствием или отсроченной необходимостью в лечении и с длительной выживаемостью, в то время как другие встречаются с агрессивным течением заболевания, требующее раннего лечения, за которым следуют частые рецидивы. В последнее десятилетие улучшенное понимание патогенеза хронического лимфолейкоза пролило свет на предраковые состояния (т.е.

моноклональный В-клеточный лимфоцитоз), определило новые прогностические маркеры, улучшив стратификацию пациентов, но также расширило терапевтический арсенал новыми агентами, нацеленными на фундаментальные сигнальные пути [17]. Хронический лимфолейкоз представляет собой наиболее распространенный вид лейкемии среди взрослых в Западных странах. Уровень заболеваемости аналогичен в Европе и США и колеблется от 4 до 6 случаев на 100 000 человек в год. В США в 2014 году ожидается около 15 720 новых случаев хронического лимфолейкоза и более 12 000 в европейских странах.

Заболеваемость увеличивается с возрастом, причем более 70% пациентов на момент постановки диагноза были старше 65 лет. Хотя средний возраст на момент постановки диагноза составляет 72 года, в последние десятилетия хронический лимфолейкоз чаще диагностируется также у более молодых людей, причем почти 15% пациентов в возрасте 55 лет и моложе [2,49,50].

По данным S.A. Savage, C. Dufour миелодиспласти- ческие синдромы и острый миелоидный лейкоз представлены в основном как спорадические заболевания, поражающие пожилых людей, со средним возрастом ≥65 лет при появлении и увеличением заболеваемости с возрастом в зрелом возрасте. Однако растет понимание того, что гематологические злокачественные новообразования также могут передаваться по наследству и могут быть связаны со специфическими семейными синдромами.

Осведомленность и оценка, особенно молодых пациентов или пациентов с положительным семейным анамнезом, важны для оптимального ухода за пациентами. Синдромы предрасположенности, преимущественно к раку, связанные с повышенным риском миелоидных злокачественных новообразований, включают синдром Ли-Фраумени, дефицит восстановления конституционального несоответствия, синдром Вернера, синдром Блума, синдромы разрыва Неймегена, нейрофиброматоз 1, а также другие. В дополнение к синдромам предрасположенности к раку существуют специфические наследственные синдромы недостаточности костного мозга, которые связаны с повышенным риском гематологической злокачественности, в частности, включая миелоидные расстройства. Унаследованный синдром недостаточности костного мозга представляют собой гетерогенную группу заболеваний, характеризующихся недостаточностью костного мозга, часто в детском или подростковом возрасте, врожденными аномалиями и повышенным риском злокачественных новообразований [47]. Тенденция к развитию миелодиспластического синдрома и острого

миелоидного лейкоза варьируется в зависимости от различных синдромов, при этом анемия Фанкони несет наибольший риск [1] и другие, такие как тяжелая врожденная нейтропения врожденный дискератоз, синдром Швахмана-Даймонда и анемия Даймонда Блэкфана, как правило, имеют более низкие или промежуточные риски [44].

Факторы риска. Несколько генетических синдромов, включая синдром Дауна и нейрофиброматоз, связаны с повышенным риском детского острого лимфобластного лейкоза и острого миелогенного лейкоза.

Лица, подвергшиеся воздействию ионизирующего излучения, такие как выжившие после атомной бомбы, медицинские работники, работающие в области радиации до 1950 года, и больные раком, получающие лучевую терапию, имеют повышенный риск развития острого лимфобластного лейкоза, острого миелолейкоза и хронического миелолейкоза. Данные эпидемиологических исследований свидетельствуют о том, что количество радиации от двух или трех сканировании компьютерной томографии связаны со статистически значимым увеличением риска развития рака, включая лейкемию, с большим риском у молодых людей. [15]

Профессиональное и экологическое воздействие бензола (химическое вещество, используемое в производстве красок и пластмасс и выделяющееся при сжигании нефти и угля) является установленным фактором риска развития лейкемии у взрослых, особенно острой миелогенной лейкемии [8].

Воздействие пестицидов в домашних условиях внутриутробно и в первые три года жизни было связано с повышенным риском развития лейкемии у взрослых и повышенным риском детского острого лимфобластного лейкоза. [32]

Ожирение также может увеличить риск. Совокупные данные мета-анализа когортных исследований свидетельствуют о том, что увеличение 5 кг на м2 индексамассы тела связано с относительным увеличением риска лейкемии на 13%.

Наличие в анамнезе гематологической злокачественности также является фактором риска развития другого подтипа лейкемии в более позднем возрасте [9]. Сегодня воздействие радиации окружающей среды редко встречается в качестве предрасполагающих факторов к лейкемии. Однако острый миелоидный лейкоз может развиться как осложнение ранее диагностированной гематологической злокачественной опухоли или как следствие терапии, повреждающей ДНК, для предыдущего злокачественного заболевания. У взрослых пациентов с острым миелоидным лейкозом у 8% было заболевание, связанное с терапией, у 12%

была предшествующая миелодисплазия и у 6% была предшествующая миелопролиферативная неоплазия [21]. Заболевание, связанное с терапией, в основном связано с химиотерапией, такой как алкилирующие агенты и ингибиторы топоизомеразы II, и облучением, полученным для лечения рака молочной железы и лимфомы и, следовательно, чаще встречается у пожилых людей. Было показано, что ряд генетических

Reviews Science & Healthcare, 2021 (Vol. 23) 6

факторов связан с повышенным риском острого лимфобластного лейкоза, включая синдром Дауна, мутации зародышевой линии в PAX5 и ETV6 и полиморфные варианты в определенных генах, включая ARID5B, CEBPE, GATA3 и IKZF1 [39]. Однако у большинства пациентов генетическая предрасположенность не выявлена. Потенциальные связи между факторами окружающей среды, такими как загрязнение или электромагнитные поля остаются в значительной степени необоснованными.

Существует гендерная предрасположенность, мужчины чаще страдают хроническим лимфолейкозом, чем женщины (соотношение мужчин и женщин 1,5-2:1) [60]. Несколько эпидемиологических исследований, направленных на выявление факторов риска возникновения хронического лимфолейкоза, но до сих пор не выявлено приобретенных причинных факторов, приводящих к развитию хронического лимфолейкоза.

Была установлена генетическая предрасположенность к развитию заболевания, и это подтверждается несколькими линиями доказательств. Прежде всего, наиболее сильным и устойчивым фактором риска возникновения хронического лимфолейкоза является семейный анамнез гематологических злокачественных новообразований (хронического лимфолейкоза и/или неходжкинские лимфомы). У родственников пациентов с хроническим лимфолейкозом риск развития увеличивается в 2-8 раз [49]. До 10% случаев хронического лимфолейкоза сообщали о двух или более лицах, страдающих этим заболеванием в одной семье, определяя состояние “семейного” хронического лимфолейкоза, которые имеют одинаковый клинический и биологический профиль спорадических случаев. Заболевание встречается реже в Восточных странах (Китай, Корея и Япония), и более низкая заболеваемость сохраняется у мигрантов и их потомства. Наконец, исследования связей и, совсем недавно, исследования геномных ассоциаций выявили более 20 локусов восприимчивости, в которых расположены многие гены-кандидаты, участвующие в биологии В-клеток и апоптотическом пути [2].

Исследования, проведенные S.L. Slager et al. показали связь между диагнозом хронический лимфолейкоз и профессиональными факторами и образом жизни, при этом люди, живущие или работающие на ферме, подвергаются более высокому риску развития этого заболевания, в то время как воздействие солнца играет защитную роль [50]. Также была отмечена связь между инфекцией гепатита С и развитием хронического лимфолейкоза, хотя и не специфичной для хронического лимфолейкоза, поскольку инфекция ВГС связана с широким спектром лимфопролиферативных заболеваний [31].

Прогноз. Прогноз зависит от таких факторов, как возраст, сопутствующее заболевание, подтип лейкемии, а также цитогенетические и молекулярные характеристики. Выздоровевшие после лейкемии имеют повышенный риск последующих раковых заболеваний, вероятно, из-за повреждения клеток, вызванного химиотерапией или облучением. В исследовании выживших от рака детей (когорта из более чем 17 000 выживших от рака детей в Северной Америке,

получавших лечение в период между 1970 и 1986), 30- летняя совокупная заболеваемость новообразованиями после лейкемии составила 5,6%, а среднее время до возникновения последующего рака составило девять лет. Наиболее распространенными вторичными новообразованиями у детей, перенесших лейкемию, являются различные подтипы лейкемии, или лимфомы.

Другие вторичные новообразования включают опухоли костей, мягких тканей или центральной нервной системы. Рекомендуется скрининг рака с учетом возраста и пола, полный анализ крови для мониторинга рецидива или возникновения последующей гематологической злокачественности, а также низкий порог для визуализации головного мозга при неврологических симптомах у пациентов, получивших черепно-мозговое или краниоспинальное облучение.

Дети, пережившие лейкемию, подвергаются повышенному риску остеонекроза суставов, таких как как бедро, плечо и колено. Подростки, пережившие острый лимфобластный лейкоз, подвергаются наибольшему риску, при этом совокупная заболеваемость за 20 лет составляет 2,8%.

В руководящих принципах рекомендуется проверять плотность костной ткани через год после трансплантации гемопоэтических стволовых клеток.

Лечение определенными химиотерапевтическими препаратами или облучением может повлиять на сердечную функцию, включая фракцию выброса и электрическую проводимость сердца. Например, через 20-30 лет после лечения антрациклинами (например, даунорубицином, доксорубицином [адриамицином]) у 5- 10% пациентов развивается застойная сердечная недостаточность. В методических рекомендациях обозначено периодическое обследование сердца у перенесших лейкемию. Эндокринные нарушения также часто встречаются после лечения лейкемии, включая метаболический синдром, нарушения функции щитовидной железы [10].

Лимфомы

Распростроненность. Лимфоидные новообразова- ния обладают широким спектром биологических, клинических и морфологических особенностей. Даже если ограничиваться группой неходжкинских лимфом, существует большое разнообразие образований с различными клиническими особенностями [38]. В последние годы растет осведомленность об этом типе новообразований, и в результате регистры рака по всему миру сообщают об увеличении числа таких злокачественных новообразований с подробными классификациями в соответствии с гистологическим подтипом. В эпидемиологических исследованиях различные показатели заболеваемости подтипами неходжкинской лимфомы были отмечены в соответствии с географическим местоположением. На самом деле, при сравнении населения Северной Америки с населением Европы или Дальнего Востока отмечаются поразительные различия. Это говорит о том, что факторы окружающей среды могут быть связаны с частотой таких злокачественных новообразований [57]. Имеется несколько исследований, проведенных среди латиноамериканцев, и информация об эпидемиологии лимфопролифе-

ративных заболеваний в Колумбии очень ограничена. В ежегоднике Колумбийского национального института рака за 2010 год сообщалось, что 64 % лимфоидных новообразований соответствуют случаям неходжкинской лимфомы, а 36 % были случаи лимфомы Ходжкина[5]. Лимфомы являются одной из наиболее распространенных злокачественных опухолей у подростков и людей молодого возраста, на долю которых приходится соответственно 22 % всех случаев рака у пациентов в возрасте 15-24 лет (16 % для лимфомы Ходжкина и 6 % для неходжкинская лимфома). Оценки выживаемости для лимфомы Ходжкина и неходжкинская лимфомы растет в течение последних трех десятилетий, и у пациентов подростков и людей молодого возраста, у которых в настоящее время диагностированы лимфомы Ходжкина и неходжкинская лимфомы, ожидаемая 5-летняя выживаемость превышает 90 и 75 % соответственно [48]. Учитывая полученные результаты с помощью современных методов лечения, в настоящее время задача состоит в разработке стратегий, направленных на снижение острой и долгосрочной токсичности у большинства пациентов при сохранении высоких показателей излечения и выявлении пациентов с высоким риском безуспешной терапии, требующих новых стратегий, включая более селективную целевую терапию. Что касается других злокачественных новообразований у подростков, различия лечения лимфомы между взрослыми и детскими гематологами- онкологами приводит к неоднородным терапевтическим стратегиям для каждой подгруппы в зависимости от возраста и места лечения (педиатрическая бригада или взрослая гематологическая бригада). В нескольких отчетах было показано, что показатели выживаемости у подростков и людей молодого возраста с лимфомами ниже, чем у детей с теми же подтипами лимфомы [25].

Однако влияние различных терапевтических стратегий на результаты оценить непросто, учитывая скудость данных, основанных на популяции, сосредоточенных на этой возрастной группе, с учетом биологии опухоли и отсутствия единой системы стадирования.

Неходжкинские лимфомы у детей, подростков и людей молодого возраста представляет различные гистологические подтипы и отличается от неходжкинской лимфомы у более взрослых людей агрессивным течением, хотя прогноз заболевания у молодого возраста отличный (=80% бессобытийная выживаемость) по сравнению со более взрослыми пациентами; гистология, клиническая картина и парадигмы лечения значительно отличаются [18, 19].

Неходжкинская лимфома составляет примерно 6%

от 10% всех зарегистрированных случаев рака в молодом возрасте с небольшим преобладанием у мужчин, чернокожих и небелых [19]. Гистологическим подтипом неходжкинской лимфомы в молодом возрасте с наибольшей разницей в распределении расы/этнической принадлежности являются естественные киллерные (NK)/Т-клеточные лимфомы, которые чаще всего встречаются у латиноамериканцев и жителей островов Азии/Тихого океана. Диффузная крупноклеточная В-клеточная лимфома представляет собой наиболее распространенный гистологический

подтип в этой возрастной категории. Несколько необычных лимфом, включая первичную средостенную крупноклеточную В-клеточную лимфому и NK/Т- клеточную лимфому, имеют наибольшую частоту в данной возрастной группе. Показатели пятилетней выживаемости различаются между гистологическими подтипами у пациентов [14].

Лимфомы представляют собой один из наиболее частых видов рака в Африке. В частности, ежегодно в экваториальном поясе Африки возникает около 30 000 неходжкинских лимфом, и эти опухоли входят в десятку самых распространенных видов рака в этом географическом регионе. В связи с этими опухолями было обнаружено несколько патогенов и факторов окружающей среды, что позволяет предположить, что они могут способствовать лимфомагенезу. К сожалению, все еще существуют разительные различия между развитыми африканскими странами с точки зрения раннего выявления, диагностики и лечения лимфом. Кроме того, гораздо более низкий показатель излечения в странах с низким уровнем дохода говорит о том, что разница в смертности в будущем станет еще более заметной. Поэтому улучшение диагностики имеет решающее значение, поскольку без этого не могут быть созданы ни значимые исследовательские проекты, ни эффективное ведение пациентов [45].

Факторы риска. Неходжкинские лимфомы (НХЛ) могут быть связаны с различными факторами, включая инфекции, состояние окружающей среды, иммунодефицитные состояния и хроническое воспаление. Различные вирусы были отнесены к различным типам НХЛ.

Вирус Эпштейна-Барра, ДНК-вирус, связан с причиной некоторых типов НХЛ, включая эндемический вариант лимфомы Беркитта. Вирус Т-клеточного лейкоза человека 1-го типа (HTLV-1) вызывает Т- клеточную лимфому у взрослых. Он вызывает хроническую антигенную стимуляцию и нарушение регуляции цитокинов, что приводит к неконтролируемой стимуляции и пролиферации В- или Т-клеток. Вирус гепатита С (ВГС) приводит к клональной экспансии В- клеток.

Лимфома маргинальной зоны селезенки и диффузная крупноклеточная В-клеточная лимфома являются некоторыми подтипами НХЛ, вызванными вирусом гепатита С.

Инфекция Helicobacter pylori связана с повышенным риском развития лимфом лимфоидной ткани, ассоциированных со слизистой оболочкой желудка, первичной лимфомы желудочно-кишечного тракта.

Такие препараты, как фенитоин, дигоксин, антагонист ФНО, также связаны с неходжкинской лимфомой. Кроме того, органические химикаты, пестициды, феноксигербициды, консерванты древесины, пыль, краска для волос, растворители, химиотерапия и облучение также связаны с развитием НХЛ [3].

Врожденными иммунодефицитными состояниями, связанными с повышенным риском НХЛ, являются синдром Вискотта-Олдрича, тяжелое комбинированное иммунодефицитное заболевание и индуцированные иммунодефицитные состояния, такие как иммунодепрессанты. У пациентов со СПИДом (синдром

Reviews Science & Healthcare, 2021 (Vol. 23) 6

приобретенного иммунодефицита) может быть первичная лимфома ЦНС. Аутоиммунные расстройства, такие как синдром Шегрена, ревматоидный артрит и тиреоидит Хашимото, связаны с повышенным риском развития НХЛ. Тиреоидит Хашимото связан с первичными лимфомами щитовидной железы.

Целиакия также связана с повышенным риском неходжкинской лимфомы [6].

Прогноз. Первичные лимфомы это агрессивные злокачественные новообразования, у которых общая выживаемость составляет 12-18 месяцев [42]. Было показано, что без лечения общая выживаемость снижается до 1,5‑3,3 месяцев [29]. Многочисленными исследованиями в работах: «Therapy and outcomes of primary central nervous system lymphoma in the United States: analysis of the National Cancer Database», «Phase I and II Study of Induction Chemotherapy With Methotrexate, Rituximab, and Temozolomide, Followed By Whole-Brain Radiotherapy and Postirradiation Temozolomide for Primary CNS Lymphoma: NRG Oncology RTOG 0227», «Improving outcomes in primary CNS lymphoma», «Improved survival in primary central nervous system lymphoma up to age 70 only: a population- based study on incidence, primary treatment and survival in the Netherlands, 1989-2015» авторы пришли к выводу, что с момента введения схем химиотерапии на основе высоких доз (HD)-метотрексата, общая выживаемость существенно увеличилась; сообщалось, что она составляет 16,3-66 месяцев при 2-летней частоте 42- 80,8% [11, 13, 16, 33]. Результаты для пациентов в возрасте >60 лет остаются неудовлетворительными, показатели 1-летней выживаемости без прогрессирования, составляют ~40%, а медиана общая выживаемость составляет 8-43 месяца у пожилых пациентов, получающих схемы лечения несколькими лекарственными препаратами, включая (HD)- метотрексат[12, 20, 24, 46]. До сих пор только несколько рандомизированных контролируемых исследований [41, 43], посвященных лечению лимфом у пожилых людей были проведены исследования численности населения.

Эпидемиологический анализ показал, что, хотя медиана общей выживаемости всех пациентов с первичными лимфомами удвоилась с 12,5 месяцев в 1970-х годах до 26 месяцев в 2010-х годах, этот прогресс был ограничен молодыми пациентами. И наоборот, медиана общей выживаемости пациентов с первичной лимфомой в возрасте ≥70 лет не улучшилась за >40 лет (6 месяцев в 1970-х годах против 7 месяцев в 2010-х годах) [32].

Кроме того, пациенты в возрасте >70 лет были исключены из нескольких клинических испытаний;

сообщалось, что ~1/4 пациентов в возрасте >70 лет с лимфомой, которые выживают в течение >3 месяцев с момента постановки диагноза, вообще не получают химиотерапию в США. Примечательно, что в предыдущем исследовании доля пациентов, которые не получали химиотерапию, увеличилась с 14 до 23 и до 44% в возрастных группах 61-70, 71-80 и >80 лет соответственно [32]. Поэтому лечение первичной лимфомы, особенно у пожилых пациентов, остается сложной задачей. Хотя первичная лимфома является значительно химически чувствительной опухолью, часто достигающая полного ответа после

первоначального лечения, 30-50 % пациентов могут не получить пользы от этого интенсивного лечения из-за преклонного возраста, отсроченной нейротоксичности, лекарственной устойчивости или рецидива [27].

Несмотря на достижения в схемах индукции и консолидации, рецидив наблюдался у 35-60 % пациентов через 2 года после первоначального диагноза и у 4 % пациентов через 5 лет после первоначального диагноза [36]. В крупном популяционном исследовании общий прогноз был признан плохим после восстановительной терапии, при этом медиана выживаемости после рецидива составила 2,2 и 3,5 месяца соответственно, причем у пожилых пациентов был худший результат. Кроме того, ~1/3 пациентов с первичной лимфомой имели первичное рефрактерное заболевание, то есть они не реагировали на лечение первой линии [17]. Во французской проспективной когорте у рефрактерных пациентов был обнаружен плохой прогноз (медиана выживаемости, 2,1 месяца). Несмотря на разработку новых и усиленных терапевтических схем, первичная лимфома имеет очень плохой прогноз, и его частота у людей в возрасте

≥65 лет в США растет [40].

Прогностическая модель Онкологического центра Memorial Sloan‑Kettering описывает три группы на основе возраста и оценки эффективности Карнофски.

Наиболее актуальными являются низкий уровень работоспособности и преклонный возраст. Сообщалось, что пациенты в возрасте >50 лет с КПС <70 имеют наихудший прогноз, при этом медиана выживаемости составляет 1,1 года. Международная группа по изучению экстранодальной лимфомы описала пять прогностических факторов как независимые предикторы плохого прогноза с низкой выживаемостью. Каждый фактор был установлен в 1 балл. В зависимости от степени интеграции они были разделены на три группы:

0-1, 2-3 и 4-5. Двухлетняя выживаемость пациентов с 0- 1, 2-3 или 4-5 из этих неблагоприятных факторов составила 80, 48 и 15 % соответственно. Хотя вышеупомянутые две прогностические системы оценки уже существуют, оценка риска на момент постановки диагноза остается неудовлетворительной. У пациентов с лимфомой было зарегистрировано несколько прогностических маркеров [54]. Общая резекция после операции является значительным независимым благоприятным прогностическим маркером для общей выживаемости [54]. Было также установлено, что завершение трех циклов химиотерапии HD‑метотрексатом является значительным независимым прогностическим фактором для выживания пациентов [30]. В предыдущем исследовании пациенты имели более длительное время выживаемости [35]. Статус выживаемости после химиотерапии с трансплантацией аутологичных стволовых клеток и использование тиотепы в режиме HDT также были определены как независимые прогностические предикторы для выживаемости [26].

Примечательно, что пациенты, получавшие химиотерапию, содержащий тиотепу, имели значительно лучшие 5‑летнюю выживаемость по сравнению с теми, кто получал метотрексат без тиотепы. Экспрессия Bcl‑6 также была определена как

благоприятный прогностический маркер. Кроме того, оценка Восточной кооперативной онкологической группы (ECOG) ≤2, множественные поражения головного мозга, максимальный диаметр опухоли <5 см и Было обнаружено, что экспрессия CD10+ значительно ассоциирована с длительной общей выживаемости[37].

Кроме того, анализ текстуры МРТ с контрастированием может иметь потенциал для прогнозирования прогноза лимфомы. В предыдущем исследовании однородность матрицы совпадений серого уровня (<0,2864) была связана с благоприятной выживаемостью и могла рассматриваться как независимый предиктор [5]. Alame и др. сообщили, что экспрессия белка запрограммированной смерти‑1 (PD‑1) на лимфоцитах, инфильтрирующих опухоль (TILs), и лиганда запрограммированной смерти‑1 (PD-L1) на ассоциированных с опухолью макрофагах коррелировала с благоприятной выживаемостью.

Сообщалось также, что уровень растворимого PD-L1 в сыворотке крови (SPD-L1) действует как надежный биомаркер для прогнозирования вероятности рецидива и выживаемости у пациентов с лимфомой; SPD‑L1 (<0,432 нг/мл) был связан с более длительной выживаемостью [7]. Было также обнаружено, что экспрессия генов MHC II предсказывает благоприятный исход после химиотерапии. Экспрессия bcl-6, IMO2 и CD10 также была связана с благоприятным прогнозом [4].

Мужской пол, ВИЧ-инфекция и принадлежность к афроамериканцам. Cообщалось, что происхождение является независимым предиктором смертности у пациентов в возрасте 0-49 лет. У пациентов в возрасте

>50 лет только пожилой возраст был связан со снижением выживаемости [53]. Кроме того, было установлено, что ECOG >3 и мультифокальные поражения являются значимыми независимыми неблагоприятными прогностическими маркерами для лимфом [59]. Также было выявлено инфратенториальное расположение и большой объем опухоли (>11,4 см3), которые связано с плохой выживаемостью, соответственно[51]. CXCL13 и наличие анемии также были признаны плохими прогностическими маркерами при лимфомах [28]. Кроме того, пациенты с EBV‑положительной лимфомой имели более короткую выживаемость, чем пациенты с EBV- отрицательной лимфомой. В предыдущем исследовании наиболее важными прогностическими факторами, связанными с более высоким риском прогрессирования, были генотип ABCB1 rs1045642 CC, статус эффективности ECOG >2 и пожилой возраст [56].

Также было показано, что повышенный уровень IL‑10 CSF и фосфорилирование STAT3 связаны с худшим прогнозом [58]. Кроме того, как продемонстрировала иммуногистохимия, одновременная экспрессия myc и bcl‑2, также известная как лимфома с двойной экспрессией, была связана с низкой выживаемостью.

Аберрации гена Bcl‑2, двойное попадание гена bcl‑2/c‑myc и перестройки bcl‑6 также были связаны с неблагоприятными исходами. Кроме того, уровни экспрессии MUM1, циклина D2, p53, CD5, FOXP1, ICAM1, HLA-DR и bcl-2 были связаны с плохим прогнозом. Сильная положительность FOXP1,

сверхэкспрессия myc и bcl-2, транслокации bcl-6 и высокий индекс Ki-67 были связаны с неблагоприятным прогнозом в предыдущем исследовании. Такано и др.

[52] сообщили, что мутации MyD88 чаще встречались у пожилых пациентов и были связаны с плохим прогнозом. Однако другое предыдущее исследование показало, что мутации MyD88 не были связаны с изменением выживаемости, тогда как мутации CD79b были связаны с улучшением выживаемости [52]. Уровни экспрессии опухолью активированного STAT6 и повышенные уровни CSF IL-4 и IL-10 были предложены в качестве потенциальных неблагоприятных прогностических биомаркеров для лимфом [34]. β2‑МГ сыворотки (≥1,8 г/мл) может быть связано с более короткой выживаемостью при лимфоме [22]. Также сообщалось, что опухолевая экспрессия PD-L1 (TPD-L1) и количество PD-1+ TIL были независимыми прогностическими факторами для лимфом. tPD-L1+

пациенты с небольшим количеством CD8+ или PD-1+

TILs демонстрировали худший прогноз, тогда как tPD‑L1 - пациенты с большим количеством CD8+ или PD-1+

TILs показал лучший результат-нозис. Примечательно, что при лимфомах, связанном с ВИЧ, было обнаружено, что количество CD4 и вирусная нагрузка РНК ВИЧ коррелируют с выживаемостью [15].

Заключение.

Контроль и профилактика гематологических злокачественных новообразований требует лучшего понимания происхождения заболеваний. Избегание воздействия факторов, определяющих риск, приведет к снижению риска развития рака. То немногое, что мы знаем о факторах риска, еще не превратилось в последовательные попытки предотвратить гематологические злокачественные новообразования.

Однако можно сделать некоторые общие заключения.

Избегание воздействия радиации и бензола снизит риск лейкемии. Запрет или ограничение использования хлорорганических соединений может в долгосрочной перспективе привести к снижению заболеваемости нехлджкинской лимфомой. Около 20% случаев острого миелоидного лейкоза у взрослых связаны с курением, и поэтому здесь возможна профилактика. Наконец, более современные и усовершенствованные методы лечения рака, скорее всего, приведут к снижению частоты вторичных опухолей.

Вклад авторов. Все авторы принимали равносильное участие при написании даннной статьи.

Конфликт интересов – авторы сообщают об отсутствии конфликтов интересов.

Финансирование – не проводилось.

Литература:

1. Alter B.P. Fanconi anemia and the development of leukemia // Best Practice & Research Clinical Haematology.

2014. № 3–4 (27). C. 214–221.

2. Berndt S.I. et al. Genome-wide association study identifies multiple risk loci for chronic lymphocytic leukemia // Nature genetics. 2013. № 8 (45). C. 868–876.

3. Binder A.F., Brody J.D. Non-Hodgkin Lymphoma //

Oncology. 2021. C. 342–353.

4. Cambruzzi E. Primary Intra-Axial Diffuse Large B-Cell Lymphoma in Immunocompetent Patients: Clinical Impact

In document Science & Healthcare - Наука и здравоохранение (бет 191-199)