5. ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ ДИПЛОМАТИЯ ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА Введение. В эпоху глобализации традиционная государственно- центристская система международных отношений, основанная на принципе государственного суверенитета и концепции баланса сил, уступает место многоуровневой системе взаимодействия, одним из примеров которой является деятельность ЕС. Влиянием глобализации, которая усилила конкуренцию и поставила вопрос обеспечения энергетической безопасности, можно считать также появление новых видов дипломатии, в числе которых энергетическая дипломатия.
Энергетическая дипломатия стала важным направлением внешнеполитической деятельности Европейского Союза, способствующим не только созданию условий для благоприятных межгосударственных отношений в энергетической сфере, но также и обеспечению энергетической безопасности стран - членов ЕС.
Особое внимание к сотрудничеству в энергетической сфере обусловлено той чрезвычайно значимой ролью, которую сегодня играет энергетика в обеспечении эффективного функционирования всех отраслей экономики стран ЕС. С состоянием энергетической сферы связывается проблема стабильности общества и государства. ЕС является крупнейшим импортером энергии в мире. В ЕС в 2016 году уровень зависимости составлял 54%, что означает, что более половины энергетических потребностей стран – участниц было обеспечено за счет импорта. Этот показатель варьируется от более 90% на Мальте, в Люксембурге и на Кипре до 20% в Эстонии и Дании.
Уровень зависимости от импорта энергоносителей заметно увеличился с 2000 года, когда он составлял всего 47%. ЕС в основном зависит по импорта сырой нефти и природного газа от России, за которой следует Норвегия (См. рис.1).
Между тем, значимость энергетических проблем и энергетической безопасности обусловила необходимость не только выработки единого подхода стран – членов Союза, но и создания такого механизма, который бы учитывал глобальный аспект энергетического измерения. Этот фактор усиливает роль энергетической дипломатии ЕС на наднациональном уровне, но также способствует увеличению значимости энергетического сотрудничества во внешней политике каждой страны – участницы интеграционного объединения. В связи с этим, в течение более двух десятков лет происходит развитие институциональных основ и механизмов реализации энергетической дипломатии ЕС как на многостороннем, так и на и двустороннем уровне.
В целом, страны Союза считают необходимым реализацию своих внешнеполитических интересов в сфере энергетики на основе разработанных «правил», среди которых важнейшими считают либерализацию энергетического рынка и свободную конкуренцию.
Рис.1 Энергетическая зависимость ЕС.
5.1 Формирование институционально энергетической дипломатии Европейского Союза.
В условиях, когда традиционные источники энергоресурсов близки к исчерпанию, а запросы производства требуют все новых ресурсов, экономически наиболее раз
гарантии на доступ к ресурсам. К тому же, растущая конкуренция в области энергетики вызывает усиление конфликтности международных отношений, создает новые вызовы глобальной безопасности. Основными аспектами энергетической безопасности, сохраняющих признаки секьюритизации являются ограничения выхода на мировые рынки, экономическая жизнедеятельность, связанная с доходами от поставок и военную безопасность задействованных государств. Вопросы нарушения беспрепятственной транспортировки энергетических ресурсов через транзитные территории и решение спорных вопросов по трансграничным месторождениям также могут быть отнесены к основным аспектам секьютиризации. В частности, представители так называемой Копенгагенской школы (Б.Бузан, О. Вейвер, Д. Де Уайлд), рассматривая необходимость концептуализации безопасности в широких рамках, определяют безопасность как результат политической ин
возможной угрозы.
Рис.1 Энергетическая зависимость ЕС.
Формирование институционально – энергетической дипломатии Европейского Союза.
В условиях, когда традиционные источники энергоресурсов близки к исчерпанию, а запросы производства требуют все новых ресурсов, экономически наиболее развитые государства стараются обеспечить себе гарантии на доступ к ресурсам. К тому же, растущая конкуренция в области энергетики вызывает усиление конфликтности международных отношений, создает новые вызовы глобальной безопасности. Основными аспектами ергетической безопасности, сохраняющих признаки секьюритизации являются ограничения выхода на мировые рынки, экономическая жизнедеятельность, связанная с доходами от поставок и военную безопасность задействованных государств. Вопросы нарушения енной транспортировки энергетических ресурсов через транзитные территории и решение спорных вопросов по трансграничным месторождениям также могут быть отнесены к основным аспектам секьютиризации. В частности, представители так называемой олы (Б.Бузан, О. Вейвер, Д. Де Уайлд), рассматривая необходимость концептуализации безопасности в широких рамках, определяют безопасность как результат политической ин
Рис.1 Энергетическая зависимость ЕС.
правового поля В условиях, когда традиционные источники энергоресурсов близки к исчерпанию, а запросы производства требуют все новых ресурсов, витые государства стараются обеспечить себе гарантии на доступ к ресурсам. К тому же, растущая конкуренция в области энергетики вызывает усиление конфликтности международных отношений, создает новые вызовы глобальной безопасности. Основными аспектами ергетической безопасности, сохраняющих признаки секьюритизации являются ограничения выхода на мировые рынки, экономическая жизнедеятельность, связанная с доходами от поставок и военную безопасность задействованных государств. Вопросы нарушения енной транспортировки энергетических ресурсов через транзитные территории и решение спорных вопросов по трансграничным месторождениям также могут быть отнесены к основным аспектам секьютиризации. В частности, представители так называемой олы (Б.Бузан, О. Вейвер, Д. Де Уайлд), рассматривая необходимость концептуализации безопасности в широких рамках, определяют безопасность как результат политической интерпретации
В качестве примера можно привести энергетические отношения ЕС и России до и после газовой войны РФ и Украины, а также до и после известных событий 2014 года. Произошедшие события и их подача резко секьюритизировали вопрос энергетических отношений между странами в глазах общества, перенеся в значительной степени экономическую проблему в политическую сферу. Вопрос энергобезопасности и диверсификации энергетических поставок был определен как одна из основных проблем Евросоюза. ЕС, таким образом, считает зависимость от России вызовом безопасности.
В подобной ситуации вопросы энергетического характера приобретают не просто важное значение, они становятся фактором формирования новой геополитической и геоэкономической структуры мира.
Хотелось бы подчеркнуть, что на начальном этапе европейской интеграции – в 50-е годы прошлого столетия - страны Европейского объединения угля и стали (ЕОУС) объединились для использования возможностей общего рынка угля и стали. Таким образом, Франция, Германия, Италия и государства Бенилюкса пытались использовать потенциал общего рынка энергоресурсов и его надгосударственное регулирование для возрождения национальных экономик.
Создание государствами - основателями европейской интеграции еще одного объединения, Европейского Сообщества по атомной энергии (Евратом) в 1957 году, также является примером пристального внимания к вопросам энергетики и их попыткой рассмотрения на коммунитарном уровне.
Хотя и энергетический кризис 70-х г.г. подтолкнул страны ЕЭС к определенной координации политик в сфере энергетики, тем не менее, еще в течение нескольких десятилетий энергетические проблемы в Европейском Союзе находились под контролем национальных правительств.
Изменение подхода ЕС к энергетическим вопросам было связано с выходом Сообщества на качественно новую стадию интеграции:
формирование экономического и политического союза на основе Маастрихтского договора, вступившего в силу в 1993 году. Однако в самом тексте Договора, учреждающего Европейское Сообщество, их содержание не раскрывалось. На основании данных положений 22 июня 1998 г. была принята Директива 98/30/CE Европейского Парламента и Совета «Об общих принципах внутреннего рынка природного газа». Главным завоеванием Директивы стало обеспечение равного и открытого права доступа к транспортным системам.
Важно также подчеркнуть, что такие программы, как ТРАСЕКА, инициированная в мае 1993 г., и ИНОГЕЙТ (1995 г.), появились в связи с тем, что в рамках Евросоюза именно в указанный период началась разработка концептуально - институциональных основ энергетической политики ЕС.
Можно указать, что в середине 90-х г.г. закладываются доктринальные основы общей энергетической стратегии Союза, закрепляемые в ряде
документов Европейской Комиссии, в так называемых «белых» и «зелёных»
книгах, в которых сформулированы в качестве основных целей:
устойчивое развитие с акцентом на возобновляемых источниках энергии и энергоэффективности; конкурентоспособность и повышение эффективности европейской сети посредством реализации внутреннего энергетического рынка и безопасность поставок энергоресурсов.
Важным является то, что будущее энергетического сектора ЕС связывается с достижением гармоничного баланса между различными источниками энергии.
Европейский Союз начал заниматься урегулированием отношений с поставщиками, основой для которых стал подписанный в 1994 г. Договор к энергетической хартии (ДЭХ), который, в отличие от самой Хартии 1991 года, имеющей декларативный характер, является юридически обязательным международным актом. Договор к Энергетической Хартии стал правовым фундаментом широкого сотрудничества стран в энергетической сфере.
Основная цель Договора к Энергетической Хартии - укрепление правовых аспектов в вопросах энергетики путем создания единого поля правил, которые должны соблюдать все участвующие стороны, таким образом, минимизируя риски, связанные с инвестициями и торговлей в указанной области. Эти правила касаются всех структурных элементов энергетического рынка, будь то инвестиции в отрасль, производство энергии, торговля или транспортировка энергоресурсов. Положения ДЭХ относительно торговли энергоресурсами приведены в соответствие с правилами и практикой ВТО, которые основаны на фундаментальных принципах недискриминации, прозрачности и приверженности последовательной либерализации международной торговли.
Надо указать, несмотря на то, что подписало ДЭХ около 70 участников, из-за несогласия с предусмотренным им механизмом урегулирования споров между инвесторами и государством, его не ратифицировали такие основные энергетические партнеры ЕС, как Россия, Норвегия и США. Примечательно, что выбыла из процесса и Италия – одна из стран – основательниц Сообщества.
В 1999 году, со вступлением в силу Амстердамского договора, энергетический фактор становится показателем устойчивого развития ЕС.
Необходимость рассмотрения вопросов энергетики на наднациональном уровне находит свое отражение в решениях главных органов ЕС, включая Европейскую Комиссию, Совет ЕС, Европарламент, тем самым, закрепляется намерение вести единую энергетическую политику.
Однако полномочия ЕС в области энергетической политики более четко в правовом контексте обозначены в Лиссабонском соглашении, вступившем в силу в 2009 г. Лиссабонский договор, таким образом, дал начало общей энергетической политике ЕС, которая вошла в сферу
«коллективной ответственности» стран - членов.
В Лиссабонском соглашении в статье 176а указывается, что энергетическая политика Союза в духе солидарности между государствами- членами направлена на:
- обеспечение функционирования единого энергетического рынка - обеспечение безопасности энергоснабжения в Союзе
- содействие повышению энергоэффективности и энергосбережению и развитию возобновляемых источников энергии
- содействие объединению энергетических сетей.
Подчеркивается право государства-члена определять условия эксплуатации его энергетических ресурсов, его выбор между различными источниками энергии и общей структурой его энергоснабжения.
К примеру, директива ЕС 2003\55 2003 года закрепляла право национальных государств выбирать поставщиков газа. Но применение этого правового инструмента было минимальным, в силу того, что страны ЕС опасались открывать национальные рынки из-за страха конкуренции более мощных предприятий, в частности, из Германии, защищая своих операторов.
Третий энергетический пакет (ТЭП), принятый ЕС в 2009 г., ключевым аспектом которого стало ограничение монополии поставщиков газа и электричества, установил новый режим регулирования международной и межрегиональной торговли, а также газораспределительной системы.
Однако, как оценивает немецкий эксперт К. Вестфаль, «степень реализации Третьего энергетического пакета в разных странах Евросоюза существенно различается. Если на Западе рынки, как правило, более либерализованы, то на Востоке стремятся к деприватизации и проведению централизованной энергетической политики».
Стратегия Европейского Союза, принятая в ноябре 2010 года, «Энергия 2020. Стратегия конкурентоспособной, устойчивой и безопасной энергетики», основное внимание уделяет следующим приоритетным направлениям:
- достижение энергоэффективной Европы
- создание интегрированного энергетического рынка в ЕС - расширение прав потребителей и достижение высокого уровня безопасности
- расширение лидерства Европы в области энергетических технологий и инноваций
- усиление внешнего измерения энергетического рынка ЕС.
27 марта 2013 года была подписана наиболее комплексная на сегодняшний день Зеленая книга Европейской Комиссии, определявшая современную ситуацию в энергетической сфере Евросоюза и дальнейшую стратегию развития энергетического вектора вплоть до 2030 года.
В документе рассматриваются особенности механизмов энергетической дипломатии ЕС, инструменты прямого и косвенного воздействия на общую энергетическую политику Евросоюза, а также подчеркивается роль руководящих органов ЕС по предотвращению неблагоприятных для общих
интересов и целей последствий противоречивой энергетической политики отдельных стран – членов ЕС.
Следует выделить следующие ключевые положения энергетической политики Евросоюза, представленные в Зеленой книге 2013 года:
– создание пространства высоких и равных конкурентных возможностей производства, реализации и потребления энергетической продукции для каждого участника;
– упрощение условий выхода на рынок новых производителей;
– демонополизация рынков добычи, транспортировки и распределения энергоносителей;
– повышение прибылей для участников-производителей;
– снижение затрат для потребителей энергоносителей за счет реализации права потребителя на выбор поставщика: потребители, свободно выбирая поставщиков энергоресурсов, в том числе, у производителей из других государств-членов ЕС, вынуждают их к снижению тарифов;
– выравнивание тарифов на энергоносители в различных государствах- членах;
– рост солидарности между европейскими потребителями энергоносителей;
– выравнивание и перераспределение потоков энергоносителей в случае кризисов;
– повышение уровня коллективной защищенности стран-участниц, – технологизация рынка и рост значимости высоких технологий;
– в конечном итоге, освобождение от условий, выдвигаемых странами- экспортерами (прежде всего, Россией) при поставках энергоносителей.
Безусловно, о значимости новой сферы коллективной ответственности свидетельствует принятие в мае 2014 года в ЕС Стратегии энергетической безопасности, направленной, в частности, на снижение зависимости от
«отдельных видов топлива, поставщиков и маршрутов».
Основными задачами, которые следует выполнить для достижения поставленной в Стратегии энергетической безопасности цели, являются увеличение внутренних мощностей по добыче, усиление энергоэффективности, развитие возобновляемых источников энергии и диверсификация поставщиков и инфраструктуры. В контексте обозначенных задач предполагалось, к примеру, осуществление таких проектов как новые технологии для интеллектуальных сетей и экономии электричества, разработка биотоплива второго поколения и партнерство
«умных городов» в целях содействия экономии энергии в городских районах.
Также для решения последней из указанных задач по диверсификации поставщиков было указано, что для обеспечения диверсификации поставок
газа, в частности, необходимо активизировать работу над Южным газовым коридором, чтобы страны Центральной Азии могли экспортировать свой газ в Европу.
В Стратегии уделяется внимание проведению единой энергетической политики, включая информирование Еврокомиссии странами-членами о предполагаемых или заключаемых соглашениях с третьими сторонами, способными повлиять на энергетическую безопасность ЕС.
25 февраля 2015 г. Еврокомиссия опубликовала Рамочную стратегию для устойчивого энергетического союза, которая предусматривает выработку консолидированной позиции всех стран ЕС по вопросам энергетики, включая и взаимоотношения с третьими странами. Целью энергетического союза является предоставление потребителям из ЕС безопасной, устойчивой, конкурентоспособной и доступной энергии. Еврокомиссия предлагает рассмотреть варианты коллективных газовых закупок в кризисных ситуациях, что особенно актуально для стран, зависящих от единственного поставщика (страны Балтии и Восточной Европы).
Можно констатировать, что, таким образом, предусмотрен комплексный процесс управления и контроля, чтобы действия на европейском, региональном, национальном и местном уровнях способствовали достижению целей Энергетического союза.
В рамках создания Энергосоюза, в феврале 2016 г. Еврокомиссия представила пакет, призванный обеспечить включение Евросоюза в процесс перехода мировой энергетики к низкоуглеродному развитию. Пакет «Чистая энергия для всех европейцев» (30 ноября 2016) предусматривает цели внедрения национальных планов в области энергетики и климата, осуществление инвестиций в данный сектор. Обозначаются две цели на 2030 г.: увеличение доли возобновляемых источников энергии в энергетическом балансе ЕС до 32% и достижение энергетической эффективности не менее 32,5%. Эти амбициозные цели будут стимулировать промышленную конкурентоспособность Европы, стимулировать рост и рабочие места, уменьшать счета за электроэнергию, помогать бороться с энергетической бедностью и улучшать качество воздуха. Пакет включает действия, направленные на ускорение инноваций в области экологически чистой энергии, реконструкцию европейских зданий, чтобы сделать их более энергоэффективными, а также повышение энергоэффективности продукции и предоставление более качественной информации для потребителей.
Еще одна важная новация: впервые был введен принцип солидарности, согласно которому в качестве крайней меры соседние государства-члены помогут обеспечить поставки газа домохозяйствам и основные социальные услуги в случае серьезного кризиса.
ЕС намерен обновить свое видение европейской экономики, полностью декарбонизированной к 2050 году и нацеленной на достижение энергоэффективности. Энергетическая дорожная карта до 2050 г. Цель:
сокращение выбросов парниковых газов на 80-95% по сравнению с уровнем 1990 г. к 2050 г. Можно вспомнить, в 2010 году ЕС поставил перед собой
задачу сократить выбросы парниковых газов как минимум на 20% к 2020 году, увеличив долю возобновляемых источников энергии до не менее 20%
потребления и достигнув эко
Как мы знаем, ЕС сыграл ключевую роль в посредничестве глобального соглашения по борьбе с изменением климата в декабре 2015 года. На парижской конференции по климату правительств
мира согласились ограничить глобальное потепление до уровня ниже 2 ° C в этом столетии. В октябре 2016 года ЕС официально одобрил Парижское соглашение об изменении климата, и оно вступило в силу в ноябре. Это означает, что ЕС (и остальной мир) должен предпринят
необходимые для сокращения выбросов.
предложила связать ежегодные целевые показатели выбросов парниковых газов для государств
сельского хозяйства, отходов, землепользова
стратегию транспортировки с низким уровнем выбросов И если говорить о результатах, то в
газов в ЕС снизились на 22% по сравнению с уровнями 1990 года, что представляет собой абсолютное сокращение на 1 265 млн. Тонн эквивалентов СО 2, что позволяет ЕС прев
Очень важно подчеркнуть, что компании ЕС владеют 40% всех патентов на возобновляемые технологии. Государства
вести политику перехода к «чистой энергетике», чтобы максимально использовать технологические инновации, сохраняя при этом стабильность задачу сократить выбросы парниковых газов как минимум на 20% к 2020 году, увеличив долю возобновляемых источников энергии до не менее 20%
потребления и достигнув экономии энергии на 20% и более.
Как мы знаем, ЕС сыграл ключевую роль в посредничестве глобального соглашения по борьбе с изменением климата в декабре 2015
На парижской конференции по климату правительств
согласились ограничить глобальное потепление до уровня ниже 2 ° C в этом столетии. В октябре 2016 года ЕС официально одобрил Парижское соглашение об изменении климата, и оно вступило в силу в ноябре. Это означает, что ЕС (и остальной мир) должен предпринят
необходимые для сокращения выбросов. В июле 2016 года Комиссия предложила связать ежегодные целевые показатели выбросов парниковых газов для государств-членов на 2021–2030 годы для транспорта, зданий, сельского хозяйства, отходов, землепользования и лесного хозяйства, а также стратегию транспортировки с низким уровнем выбросов.
И если говорить о результатах, то в 2015 году выбросы
в ЕС снизились на 22% по сравнению с уровнями 1990 года, что бсолютное сокращение на 1 265 млн. Тонн эквивалентов 2, что позволяет ЕС превзойти свою цель на 2020 год.
Очень важно подчеркнуть, что компании ЕС владеют 40% всех патентов на возобновляемые технологии. Государства
политику перехода к «чистой энергетике», чтобы максимально использовать технологические инновации, сохраняя при этом стабильность задачу сократить выбросы парниковых газов как минимум на 20% к 2020 году, увеличив долю возобновляемых источников энергии до не менее 20%
номии энергии на 20% и более.
Как мы знаем, ЕС сыграл ключевую роль в посредничестве глобального соглашения по борьбе с изменением климата в декабре 2015 На парижской конференции по климату правительства 195 государств согласились ограничить глобальное потепление до уровня ниже 2 ° C в этом столетии. В октябре 2016 года ЕС официально одобрил Парижское соглашение об изменении климата, и оно вступило в силу в ноябре. Это означает, что ЕС (и остальной мир) должен предпринять действия, В июле 2016 года Комиссия предложила связать ежегодные целевые показатели выбросов парниковых 2030 годы для транспорта, зданий, ния и лесного хозяйства, а также
2015 году выбросы парниковых в ЕС снизились на 22% по сравнению с уровнями 1990 года, что бсолютное сокращение на 1 265 млн. Тонн эквивалентов
Очень важно подчеркнуть, что компании ЕС владеют 40% всех патентов на возобновляемые технологии. Государства-члены намерены политику перехода к «чистой энергетике», чтобы максимально использовать технологические инновации, сохраняя при этом стабильность
поставок энергоресурсов и обеспечивая социальную значимость реформ.
Рассмотрение институциональных аспектов энергетической дипломатии ЕС позволяет сделать вывод, что на союзном уровне имеется большой опыт разработки различных документов в области энергетической дипломатии.
5.2 Трудности на пути формирования энергетического рынка ЕС.
Возможна ли единая энергетическая политика ЕС?
Оценивая деятельность ЕС в энергетической сфере как достаточно результативную, тем не менее, следует отметить, что в Европейском Союзе сохраняется ряд трудностей на пути формирования энергетического рынка.
В числе проблем:
- увеличение зависимости от импорта - вопросы диверсификации
- неустойчивость цен на энергоносители
- растущий глобальный спрос на энергоресурсы
- риски для безопасности, затрагивающие страны-производители и страны транзита
- растущие угрозы изменения климата
- медленный прогресс в области энергоэффективности
- проблемы, связанные с увеличением доли возобновляемых источников энергии
- необходимость повышения прозрачности, дальнейшей интеграции и объединения на энергетических рынках
Связывая эти трудности с проблемой дальнейшей интеграции и объединения усилий стран – членов в энергетической сфере, нужно указать, что на сегодняшний день запланированная координация энергетических курсов стран- членов ЕС не ведется на должном уровне. Вопрос единого регулирования на уровне Европейской Комиссии энергетической политики стран пока остается открытым.
Статья 194 ДФЕС делает некоторые области энергетической политики общей компетенцией. Тем не менее, каждое государство-член сохраняет за собой право "определять условия эксплуатации своих энергетических ресурсов, выбор между различными источниками энергии и общую структуру своего энергоснабжения" (статья 194(2)).
Представленный 30 ноября 2016 года Европейской комиссией пакет предложений «Чистая энергия», направленный на глубокую реструктуризацию энергетического сектора в Европе, и особенно электроэнергетического сектора, также столкнулся с трудностями в реализации, в частности, с разночтениями в решении технических вопросов,
а также в вопросах права собственности.
В тоже время имеется и социальный риск, связанный с последствиями пакета «Чистой энергии», который может привести к закрытию около 25%
обычного парка электроэнергии и нанести серьезный удар по горнодобывающим регионам.
Была поставлена задача расширения внутреннего энергетического рынка. Как задумывалось, энергия должна свободно циркулировать в странах ЕС, без каких-либо технических или нормативных барьеров. Только тогда поставщики энергии могут свободно конкурировать и предоставлять лучшие цены на энергию для домашних хозяйств и предприятий. Свободный поток энергии, как предполагается, облегчит производство возобновляемой энергии.
Так, в 2016 году 800 млн. евро было выделено на трансграничную энергетическую инфраструктуру в рамках механизма «Соединяющаяся Европа». На период 2014-2020 гг. было выделено 5,35 млрд евро.
Эти деньги вкладываются в такие проекты, как Balticconnector - первый газопровод, соединяющий Финляндию и Эстонию. В ноябре 2014 г. Эстония и Финляндия договорились об объединении к 2019 г. газовых рынков двух стран и построении необходимой инфраструктуры. Balticconnector будет включать 81 км морского газопровода, 22 км газопровода на суше в Финляндии и 47 км на суше в Эстонии, а также компрессорные станции по обе стороны Финского залива. Газопровод позволит передавать между распределительными сетями Эстонии и Финляндии до 7,2 млн куб. м газа в сутки. Трубопровод должен начать работать к 2020 г. Этот проект объединит восточную часть региона Балтийского моря с остальной частью энергетического рынка ЕС и положит конец зависимости Финляндии от одного поставщика газа. Деньги также были выделены на строительство газопровода Midcat, который, когда он будет построен, поможет интегрировать газовые рынки Испании и Португалии с остальной Европой.
Однако отношение к единому энергетическому рынку стран ЕС выражается с определенной долей скептицизма. На практике решения, касающиеся долгосрочных закупов нефти и газа, развития и совершенствования энергетической инфраструктуры, решения по использованию конкретных видов топлива, по-прежнему, осуществляются на национальном уровне. Недостаточный уровень интеграции внутреннего энергетического рынка, связанный с предпочтениями государств по реализации инфраструктурных проектов на двустороннем уровне, привели к отклонению предложений по созданию общего стратегического хранилища энергетических ресурсов, управление которого должно было осуществляться агентством ЕС. В частности, агентство по сотрудничеству энергетических органов регулирования было учреждено в соответствии с Регламентом Европейского Парламента и Совета № 713/2009 от 13 июля 2009 г.
У ЕС нет общеевропейской инфраструктуры. Многие электрические сети и газопроводы построены для национальных целей и плохо связаны между собой. Поэтому отсутствие доступа к общеевропейскому рынку не позволяет инвесторам инвестировать в энергетическую инфраструктуру.
Многое, на наш взгляд, зависит от позиции Германии как ключевого игрока ЕС, которая считает, что полномасштабное внедрение общего рынка энергоносителей необходимо, но когда это касается энергоструктуры
отдельно взятой страны, она должна иметь право на свободный выбор, исходя из своих реальных возможностей.
Кроме того, одной из проблем остается отсутствие договоренностей между европейскими государствами по проблеме интегрирования газового рынка ЕС. В целом, создание панъевропейского интегрированного рынка энергии с едиными инфраструктурными системами, которое должно было по установке Европейской Комиссии завершено к 2015 году, пока не осуществлено.
Как отмечалось, одной из отмеченных в стратегии задач было достижение 20%-ного уровня возобновляемых источников энергии (ВИЭ) в топливном балансе ЕС к 2020 г. с дальнейшим увеличением до 27% в 2030 г.
Уже в 2015 г. доля возобновляемых источников энергии в конечном потреблении Евросоюза достигла 16,7%, при этом 11 из 28 стран (Швеция, Финляндия, Латвия, Австрия, Дания, Болгария, Чехия, Эстония, Хорватия, Италия и Латвия) выполнили и перевыполнили требования по ВИЭ.
Однако для достижения подобных результатов правительствам приходится оказывать значительную государственную поддержку «зеленой»
энергетике. На сегодняшний день в ЕС используется большое количество различных программ, субсидий, грантов, налоговых льгот, кредитов и других способов стимулирования альтернативной энергетики.
Доля возобновляемых источников энергии действительно растет и успех Евросоюза в этом неоспорим, но они все еще не могут полностью заменить традиционные энергоресурсы, в чем и заключается основная проблема нетрадиционной энергетики.
ВИЭ обычно полностью зависят от погодных условий. В частности, зима 2016-2017 г.г.г показала, что переход Германии в области энергетики является недостаточно обоснованным, когда электричество от ветра и солнечной генерации было катастрофически низким в течение нескольких недель даже в условиях увеличения мощностей. Для надежности поставок электричества на базе ВИЭ необходимы дополнительные резервы электрогенерации на базе углеводородных видов топлива.
В практике энергетической дипломатии ЕС все чаще обостряются проблемы транзита энергоресурсов. Значительная доля энергоресурсов, поставляемых на европейский рынок, пересекает несколько государственных границ. Не случайно в июле 2015 года Совет ЕС в качестве ключевых
приоритетов для выполнения Плана действий
по диверсификации источников, поставщиков и маршрутов указал, что дипломатическая поддержка должна быть сосредоточена на Южном газовом коридоре, Южном Кавказе и Центральной Азии. Был подчеркнут стратегический потенциал Восточно-Средиземноморского региона, Ближнего Востока, Северной и Южной Америке, Африке и Австралии.
В этой связи проблемным стал вопрос, связанный с транзитом энергоресурсов из России. Нет единства также по вопросам отношений с Россией. Такие государства, как Германия и Италия, которые являются крупнейшими импортерами российского газа, заинтересованы в
продолжении сотрудничества с Россией, что на данный момент выражается в их позиции по новым газотранспортным проектам («Северный поток-2»,
«Южный/Турецкий поток»). В случае реализации «Северного потока-2»
Германия будет получать газ из России напрямую, минуя третьи страны, и далее распределять его по территории ЕС, становясь европейским газовым хабом. То же относится и к Италии в случае строительства и запуска одного из планируемых газопроводов в южной части ЕС, когда большой объем газа будет распределяться в другие страны ЕС через её территорию. Кроме того, Германия и Италия имеют отличные от стран Центральной и Восточной Европы условия доставки газа и его цену.
Противоположной позиции придерживаются страны Балтии и Польша, которые и получают российский газ по более высоким ценам. Им бы хотелось снизить свою зависимость от России, диверсифицировав свои источники импорта. Поэтому Польша на сегодняшний день намерена закупать СПГ у США и пытается добиться от «Газпрома» тех же условий для покупки и доставки газа, как и для Германии. Кроме того, страна активно противодействует реализации «Северного потока-2», аргументируя это тем, что проект ослабит энергетическую безопасность ЕС, а также лишит Украину источника дохода от транзита. Вместе с тем действующие газопроводы проходят по территории Польши, что предоставляет ей дополнительные преимущества.
Очевидно, подобные разногласия партнеров препятствуют формированию единой энергетической политики.
Основные интересы ЕС в сотрудничестве с Россией сосредоточены на обеспечении доступа к ресурсно-сырьевой базе, участии в ее развитии, а также на вопросах транспортировки энергоресурсов на энергетический рынок ЕС. Стоит отметить, хотя отношения между ЕС и Россией ухудшились после кризиса с Украиной, ввоз российского газа на европейский рынок не пострадал. Таким образом, в Европе сохраняется тенденция ориентации на Россию как на крупного поставщика ресурсов (импорт газа из России составляет на середину 2018 года 34%).
Стоит напомнить, вопрос энергетической безопасности в Европе секьюритизировался после первых газовых кризисов 2006 и 2009 годов в отношениях России и Украины в 2006 г, которые повлияли на потребителей в Болгарии, Словакии и других странах ЕС. Причиной кризиса стали споры по вопросам цен и условий транзита, причем за эскалацию напряженности трудно считать ответственной какую – либо одну сторону. Можно предполагать возможное использование руководством и России, и Украины транзитных вопросов при решении собственных проблем и в будущем.
ЕС обозначил проблему зависимости от России как вызов, стремясь к диверсификации энергетических источников и либерализации газового рынка. Например, Третий энергетический пакет, принятый ЕС в 2009 г., распространяет свои положения и на отношения с третьими странами, включая Россию.
Перенос вопроса из экономической в политическую сферу обычно дает основания для осуществления экономически невыгодных действий, обосновывая их политическими намерениями, что начинает частично проявляться в энергетической политике ЕС.
Европейский союз сделал акцент на Турцию как на хаб для нефте- и газопроводов из России, Каспийского региона, стран Ближнего Востока. В планах Европейского союза создание газотрубопроводной системы Персидский залив – Европа.
Усилившаяся координация энергетической политики стран, входящих в Европейский союз, сказалась отрицательно на российских планах диверсификации энергетических транспортных систем. В 2010 г. было начато строительство газотранспортной системы «Южный поток» из России по дну Черного моря, территориям Болгарии, Сербии, Венгрии, Словении на север Италии со строительством газопроводов-отводов с территории Сербии в Хорватию и Республику Сербскую.
В декабре 2014 г. Президент России В. Путин во время встречи с Э.
Эрдоганом заявил о прекращении реализации данного проекта в связи «с неконструктивной позицией Европейского союза» и предложил не только расширить «Голубой поток», но и построить ещё одну трубопроводную систему, а если это будет признано целесообразным, создать на турецкой территории, на границе с Грецией, дополнительный газовый хаб для потребителей в Южной Европе. В тот же день между «Газпромом» и турецкой корпорацией «Botas Petroleum Pipeline Corporation» был подписан меморандум о взаимопонимании по строительству морского газопровода через Чёрное море в направлении Турции.
В марте 2015 г. Европейская Комиссия и Турция дали ход новой инициативе «Энергетический диалог высокого уровня» (High Level Energy Dialogue), который включает обсуждение таких сфер взаимного сотрудничества, как газ, электричество, ядерная, возобновляемая энергия.
Особой строкой выделено сотрудничество в строительстве «Южного газового коридора» и Транс-Анатолийского газопровода.
Ещё одним актором, имеющим возможность повлиять на снижение европейской энергозависимости от России, до последнего времени являлся Иран, который обладает наибольшими запасами газа. Однако уровень неопределённости вокруг экспортных перспектив его нефтегазовой отрасли, которая и так существенно недофинансирована, в связи с недавним решением президента США Дональда Трампа ввести против Тегерана экономические санкции, стал критически низким.
Основной проблемой энергетической безопасности европейских стран, как подчеркивает Европейская комиссия (ЕК), является зависимость ЕС от импорта энергоносителей. Более конкретно, зависимость Европейского союза от импорта энергоресурсов из России, при том, что ЕК рассматривает Россию как страну, которая склонна использовать свои энергоресурсы в качестве политического инструмента.
