76 МРНТИ 03.41.91.
Некрополь Караоткель: сакрально – религиозная функция кладбища Татьяна В. Кошман1, Марал К. Хабдулина2, Азамат Т. Дукомбайев3*
Евразийский национальный университет им. Л.Н. Гумилева, Нур-Султан, Казахстан
*Corresponding author: [email protected]
1https://orcid.org/0000-0002-2005-9849;
2https://orcid.org/0000-0002-7195-5723;
3https://orcid.org/0000-0002-4242-3648 DOI: 10.32523/2616-7255-2022-139-2-76-95
Аннотация. Старинные кладбища представляют интерес в изучении духовной и материальной культуры народа. Могильные плиты, как специфический вид исторического и этнографического источника, содержат довольно большую информацию. Достоверность и обширность ее зависят от «возраста» кладбища. По надгробной эпиграфике видно, что сохранение и устойчивость мусульманской погребальной традиции в условиях глобализации и развития межэтнических отношений подвергаются изменениям и трансформации. В статье изложены некоторые результаты изучения мусульманского зирата «Караоткель», расположенного в г. Нур-Султан. Это один из самых старых и известных некрополей в центре города. Кладбище функционировало по некоторым сведениям с XVII века. Официально закрыто в 1962 году. Данный памятник вошел в число сакральных объектов Казахстана общенационального значения, связанных с историческими личностями и знаковыми событиями национальной истории. Есть версия, что здесь захоронены воины отряда Кенесары, погибшие при штурме Акмолинской крепости в XIX в.
Задачей данного исследования является изучение имеющихся материалов по мусульманскому некрополю Караоткель и проведение полевых исследований на территории кладбища. Авторы использовали материалы полевых работ, проведенных в течении 2019 и 2020 годов. В результате были проанализированы картографические и архивные источники о кладбище, получены первичные сведения по классификации надгробных памятников.
Ключевые слова: Караоткель; некрополь; кулпытас; стела; кладбище; сакральный объект; история; зират; надгробные плиты; эпитафия; религия.
МРНТИ 03.41.91.
Received 04 April 2022. Revised 04 May 2022. Accepted 31 May 2022. Available online 30 June 2022.
For citation:
Koshman T.V., Khabdulina M.K., Dukombaiev А.T. Necropolis Karaotkel: sacred - religious function of the cemetery // Bulletin of the L.N. Gumilyov ENU. Historical sciences. Philosophy. Religion Series. 2022. ‒ Vol. 139. ‒ №. 2. ‒ С. 76-95. DOI: 10.32523/2616-7255-2022-139-2-76-95
Для цитирования:
Кошман Т.В., Хабдулина М.К., Дукомбайев А.Т. Некрополь Караоткель: сакрально – религиозная функция кладбища // Вестник ЕНУ им. Л. Гумилева Серия: Исторические науки. Философия. Религиоведение. ‒ 2022. ‒ Т.
139. ‒ №. 2. ‒ С. 76-95. DOI: 10.32523/2616-7255-2022-139-2-76-95
77 Введение
В последнее время все чаще в исторической науке поднимается вопрос о казахском памятниковедении как научно- практическом направлении. По мнению известного ученого С.Е. Ажигали некрополи, старинные кладбища имеют репрезентативное направление для получения новых знаний по истории и культуре, воссозданию историко- культурной среды, а так же в формировании патриотизма и исторического сознания.
Задача ученых, по мнению автора, проведение системного и комплексного изучения памятников, часть из которых находится на стадии разрушения и уничтожения (Ажигали, 2011: 337).
Памятники мемориально-культовой архитектуры широко представленная группа памятников, но в то же время слабо изученная в связи с отсутствием научно- методической основы по их изучению, не смотря на то, что их изучение происходит на стыке ряда научных направлений. Это в первую очередь тюркская эпиграфика, прочтение нанесенных арабографичных надписей на стелах-кулпытасах. Это исторический анализ и атрибуция памятника, камнерезное искусство и зодчество, этнологический подход к составляющей основе историко-культурного памятника. Мемориально-культовые памятники сегодня следует рассматривать как составную часть этнографической культуры населения, его обычаев и сохранение обрядовых практик на протяжении длительного времени. Все это дает исследователю огромный пласт новых знаний, взаимосвязи прошлого с настоящим, культурную преемственность и социальную память.
В связи с отсутствием документальных источников, мемориально-культовая архитектура порой является единственным достоверным историческим источником материальной и духовной культуры народа, проживающего на данной территории и
представляющих историко-культурную специфику Казахстана. Культура кладбища это не только история людей, чей жизненный путь закончился здесь, но и культура ритуально-архитектурного погребального обряда. Кладбища имеют эмоциональную окраску, память места и даже с годами «живет» особой жизнью.
Территория некрополя осознается как особое пространство памяти, смерти и запустения. И порой, не смотря на разрушенные памятники, заросшие травой могилы и запустение, сакрализация места продолжает привлекать внимание, чем создает особое отношение к историческому прошлому которое надо передать поколениям. Памятники старых кладбищ бесценный исторический источник и хранилище этнографической памяти через восприятие религиозного сознания и сложившейся системы символов.
В казахской традиции в определении кладбища используются следующие термины «зират», «қорым», «бейіт», либо
«там» означающее намогильное сооружение. В некоторых случаях используется термин «некрополь» как место массового захоронения с каменными надгробиями, имеющим длительную историю захоронения на данной территории, изменением традиций погребения и установления могильных памятников.
В 2017 году в число общенациональных сакральных объектов и комплексов Казахстана, которые подлежат сохранению и популяризации в рамках программы
«Рухани жангыру» вошел исторический памятник столичного региона мусульманский некрополь «Караоткель»
(Қараөткел мұсылман зираты) (Сакральные объекты, 2017: 381). На центральном входе зирата присутствует надпись
«Мемориальный комплекс «Кокбел»».
Сакральный объект представляет собой обширный мемориальный комплекс общей площадью 17 125 кв. м. Он
78 располагается на правом берегу р. Есиль, на территории района «Байконур» г. Нур- Султан. Территория кладбища ограничена по периметру улицами Асан Кайгы, Жанибек Тархана, Александра Кравцова и микрорайоном Целинный. Зират относится к числу самых известных мест погребения в городе. Общие размеры прямоугольного в плане кладбища 125 на 137 м, сакральная площадка вытянута с востока на запад.
Погребения обозначены небольшими холмиками и надгробными стелами – кулпытасами. Границы охранной зоны и зоны регулирования застройки утверждены решением городского маслихата города Астаны от 26 ноября 2010 года № 404/53-IV
«Об утверждении границ охранных зон, зон регулирования застройки памятников истории и культуры города Астаны»1.
Как свидетельствует мемориальная доска, установленная при входе на некрополь, мусульманское кладбище
«Караоткель» существовало с 1609 по 1962 годы. Начальная дата основывается по могильному камню, сохранившему дату 1609 год. Официально городскими властями кладбище было закрыто в 1962 году. В этот год город начинает активно расти, выделяются территории под застройку жилых микрорайонов, вводятся в эксплуатацию новые производственные объекты. В связи с чем, расширение территории жилых массивов и функционирования мусульманского кладбища не входило в план застройки центра Целинного края. Городскими властями предписывалось производить захоронения за городом на городском кладбище.
Статус основного действующего мусульманского некрополя позволил ему избежать участи некоторых исчезнувших с территории современного города кладбищ (еврейского, православного). В постсоветский период его мемориальная и
1 Примечание: Об утверждении границ охранных зон, зон регулирования застройки памятников истории и культуры города Астаны// Информационно–правовая
сакральная значимость лишь усилились. Это своего рода национальный мусульманский пантеон, требующий внимательного изучения. Придание некрополю статуса охраняемого историко-культурного объекта связано с плотностью планировочной насыщенности захоронениями, разнообразием форм кулпытасов, многообразием стилей, структур надгробных эпитафий и трудностями прочтения поминальных текстов, написанных арабской графикой, чагатайским языком, кириллицей. Даты жизни и смерти усопших указаны по хиджре, григорианскому календарю и христианскому летоисчислению. В структуре эпитафий кроме имени часто присутствуют родовая принадлежность и род занятий, титул (мулла, батыр, лекарь, купец). Надгробия имеют разнообразные формы, украшены геометрическими, растительными, космогоническими (солнце, луна, звезды) орнаментами. Есть отличия в художественном оформлении женских, мужских и детских кулпытасов.
Материалы и методы
Основной задачей данной статьи является обзор имеющихся сведений о кладбище. Использованы два подхода:
кабинетный и полевой. В кабинетной деятельности осуществлена систематизация разнообразных материалов: научные и популярные публикации, архивные сведения, картографические источники. В полевой работе: натурные обследования, замеры, описание, составление схемы кладбища с выделением определенных хронологических и этнокультурных зон, подсчет надгробий, фото и видео фиксация, интервью. Эти задачи выполнены методом осмотра, архитектурного моделирования, сравнительного историко-этнологического анализа, картографическим и
система нормативных правовых актов Республики Казахстан URL: http://adilet.zan.kz/rus/docs/V10A0000658 (дата обращения: 24.07.2020).
79 географическим методами с использованием космоснимков, Google – карт, старинных топографических карт.
Распространенным видом мемориально-культового сооружения долгое время были кулпытасы, выполнявшие ритуально-культовую роль.
Это надмогильные стелы, чаще всего прямоугольной формы, вкопанной в землю с западной стороны у изголовья захоронения. Довольно сложно найти одинаковые по форме и содержанию объемно-декоративного решения, стилю и содержанию арабографичных надписей и т.п. Исследователь памятников Ажигали С.Е. придерживается версии, что кулпытасы олицетворяют идею ритуальной коновязи, связанную с культом коня у казахов (Ажигали, 2014).
Можно провести аналогию установки кулпытасов в погребальной обрядности казахов с якутскими надмогильными стелами – сэргэ. Якуты в период ранних кочевников в мифологическом восприятии прослеживали связь живого человека его мира с миром небесных божеств. В исследованиях якутских авторов надмогильные коновязи в тюркской традиции у народа саха представляли собой идею перерождения, возрождение нового человека (Романова, 2011: 272).
Казахстанский исследователь Тохтабаева Ш.Ж. считает, что кулпытасы или сынтасы пришли в казахскую степь на место каменных изваяний, балбалов, в период проникновения ислама, запрещающего человеческие изображения на камне (Медеуова, 2018: 104). Вопрос о происхождении и значении в погребальной обрядности остается по-прежнему дискуссионным и не является предметом рассмотрения в данной статье.
Обсуждение
Историко-культурное наследие это в первую очередь фактор стабильности и сохранения культурной самобытности,
которая передается из поколения в поколение в виде совокупности целого ряда предметов и объектов, в которых заложен глубокий философский и национальный код народа.
В последние годы идет процесс разработки методологических подходов к историко-культурному содержанию понятий сакральность, сакральный ландшафт, сакральная география.
Сакральность ландшафта формируется на протяжении ряда поколений и определяется целой системой священных мест, религиозных традиций и культовых памятников. Сакральность это в первую очередь интеллектуальная и духовная деятельности человека по формированию и организации сакрального ландшафта, духовного наследия и общественного сознания.
Мазары, мавзолеи, кулпытасы, койтасы, сандыктасы, пограничные башни, по мнению исследователей сакральной географии Медеуовой К.А. и Сандыбаевой У.М., это все материальные знаки социальной, духовной эволюции степи (Медеуова, 2018: 443). И в то же время они являются атрибутами родовых территорий через тамгообразные изображения на кулпытасах. О культурных практиках памяти и мемориальных комплексах как своеобразных мест памяти особое внимание уделено в коллективной монографии
«Практики и места памяти в Казахстане», где значительное место уделено массовых стратегий памяти, культурной географии и потенциале места (Практики, 2017: 22).
Сакральные объекты нередко выступают «в качестве символа национального единства и возрождения» и, по мнению авторов, Мусабаева Т.Т. и Иманжановой К.К., составляют каркас национальной идентичности. «Мы должны помнить и чтить эти святые места, считают авторы. - Это платформа, соединяющая горизонты прошлого, настоящего и будущего народа» (Мусабаев, 2019: 22).
80 Тема сакральности кладбища Караоткель продолжена в статье Карабаевой Г.К., в которой проанализированы данные о возникновении и функционаровании кладбища, поминальных практиках. Как свидетельствует автор, за период наблюдений посещения кладбища, зират посетило более двадцати паломников, для которых данный религиозный объект является не только местом захоронения родных, но и священным объектом, местом исцеления и защиты. Приведенный пример поиска места захоронения дедушки Зекеновой А. в 2011 году, свидетельствует о сохранении коллективной родовой памяти.
Несмотря на то, что прошло достаточно много времени и имелись отрывочные сведения о месте захоронения Ибиджан Бапакулы в 1914 г., надписи на кулпытасе помогли определить место погребения (Karbayeva, 2021: 141-154). Это свидетельствует о том, что сакральность объекта не имеет срока давности. Автор считает, что перед профессиональными историками стоит задача сохранения кладбища как «капсулы времени», как особый памятник эпохи, идей и мировосприятия.
Таким образом, можно
предварительно говорить о том, что религиозный объект продолжает жить и привлекать внимание не только паломников, родных, но и научную общественность, которая видит в необходимость сохранения историко- культурных объектов, как часть культурного кода сакральной географии страны.
Первые натурные обследования авторами данной статьи были начаты в рамках научного проекта и полученные результаты представлены в коллективной монографии «Сакральный ландшафт Сарыарки» (Сакральный, 2020). Авторами монографии был сделан вывод о том, что особый сакральный локус Сарыарки сформирован деятельностью предшествующих поколений. Изучение факторов и условий появления сакральных
центров, формирует определенный культурный ландшафт. Зират Караоткель несет в себе историко-культурную, научную и мемориальную ценность, считают авторы.
Культурный объект требует продолжения научного изучения. Новые идеи и подходы нашли отражение в представленной статье.
Зират Караоткель в исторической топографии города.
Предположительно в XIX в. кладбище уже являлось основным мусульманским некрополем, расположенным на правобережье реки Есиль. Как заметили исследователи киргизской степи еще в XIX веке «для могил киргизы выбирают видные и людные места у больших дорог и непременно на холме, сопке или горе. Этим выражается почет умершим. Сверх могилы воздвигаются памятники самых разнообразных форм» (Россия, 2012: 218).
Непосредственно сведений о размерах и местоположению кладбища в Акмолинске не так много, исследователи не уделяли внимания его описанию и изучению. Стоит отметить, что территория будущего Акмолинска, находящегося на караванной дороге, связывающей Россию со Средней Азией, активно использовалась как место временной остановки для отдыха, торговли пополнения запасов торговых караванов. И, конечно, возникает вопрос о возможности выполнения религиозных потребностей для приезжающих сюда среднеазиатских купцов – мусульман.
В Государственном архиве города Нур- Султан сохранились сведения краеведа А.Ф.
Дубицкого, которые позволяют получить некоторые сведения по истории развития города. Исходя из имеющихся архивных материалов, можно предположить, что с мусульманским кладбищем связана деятельность мечети, которая располагались на восточной окраине, на землях акмолинского старшего султана К.
Кудаймендина, Бурабая Сеитова, братьев Ногаевых. Поскольку родовые земли К.
Кудаймендина находились в отдалении от крепости и разрастающейся слободы, то при
81 деревянной мечети стало формироваться мусульманское кладбище (Дубицкий, 6 л.).
По данным статистики в 1836 году в Акмолинском внешнем округе насчитывалось пятнадцать кочевых казахских волостей, одно селение на Караоткеле, девять деревянных обывательских домов, лазарет, ветрянная мельница, кузня, пятнадцать семей с детьми.
Мечеть была построена на отшибе, в степи.
Когда приходил очередной караван, в ней проводился молебен (Дубицкий, 48 л.).
Есть и другие данные о времени строительства мечети, согласно которым деревянная двухъярусная мечеть была построена в 1842 году на средства старшего султана округа К. Кудаймендина за стенами укрепления с восточной стороны. На следующий год рядом был выстроен жилой дом для муллы, в котором проходило обучение грамоте мусульманских детей. В разные годы в этой мусульманской школе обучалось более трех десятков учеников (Касымбаев, 1998: 54).
Российские исследователи в своих записках так же упоминали о наличии мечети. Шерстобитов А. в 1899 году писал, что Акмолинск приобрел вид настоящего города, в котором есть большой каменный собор, каменные торговые ряды и мечеть.
«… постоянная скученность киргиз в городе и придает ему оригинальную окраску степного азиатского городка. … город иначе нельзя назвать, как киргизским. » - пишет автор (Шерстобитов, 1899: 32).
В 1920 году деревянная мечеть сгорела во время пожара. Ровно на том же месте на средства добровольных пожертвований из красного кирпича была выстроена новая мечеть. И улица получила название Мечетная, это современная улица Иманова, находящаяся в непосредственной близости с зиратом Караоткель. Расположение и постройка мечети свидетельствует о сакральности данного места.
С развитием антирелигиозных компаний в 1929 году городские власти подняли вопрос о закрытии одной мечети и
одной церкви в городе, мотивируя это тем, что «… ликвидация здания мечети принесет значительную помощь в деле культурного строительства города и не отразиться на интересах небольшой части верующих сохранившееся в городе. Так по городу насчитывается верующих магометанского вероисповедания 623 человека» (Дубицкий, 297 л.). Архивные материалы свидетельствуют о том, что вопрос о закрытии религиозных учреждений имел длительный процесс переписки в течение всего 1929 года и получения поддержки со стороны секретариата ВЦИК, что свидетельствует о том, что решение принималось с осторожностью, учитывая религиозный настрой населения. ВЦИК разрешил изъятие здания мечети для культурно-просветительных целей в соответствии с Законом от 8 апреля 1929 года
«О религиозных объединениях». На местах прошли собрания, разъяснительная работа и в 1930 году мечеть была закрыта, здание передано под историко-краеведческий музей. Какое-то время внешний вид здания изменений не претерпел, остались не тронутыми минарет и купольный свод. В 1940 году музей переехал в здание бывшей Константино-Еленинской церкви, а в мечети разместился завод Казпиво. О существовании этой мечети сегодня уже мало что напоминает, но можно утверждать, что мечеть и некрополь географически находились недалеко друг от друга. Иначе, зачем было на месте сгоревшей мечети возводить кирпичную, да еще в период революционных преобразований.
Небольшой экскурс в историю позволил нам определить место расположения зирата относительно исторической застройки города. Путем наложения «Схемы генерального плана Акмолинска 1881 года» на современную карту получаем изображение, которое показывает, что данное кладбище было определено на указанной схеме и располагалось на территории станицы, в 1,66 км к востоку от крепости (Рис.1).
82 Рисунок 1. Мусульманское
кладбище на «Схеме генерального плана Акмолинска 1881 г.».
Функционирование кладбища в начале ХХ в. зафиксировано в работе С.С. Ганешина 1914 г. «Ботанико-географический очерк средней части Акмолинской области». В ней он привел некоторые данные о кладбище.
Экспедиция, в ходе сбора различного вида растений, побывала на кладбище и « … 22 мая нами был обследован находящийся на окраине города степной участок татарского (киргизского) кладбища» (Ганешин, 1917:
10).
В Государственном архиве Акмолинской области нами обнаружена карта города Акмолинска по состоянию на 1 января 1949 года (Рис.2).
Рисунок 2. Фрагмент «Карта г.
Акмолинска по состоянию на 1 января 1949 года».
Изучение карты, позволяет говорить о том, что до середины XX века, кладбище находилось на возвышенной части восточной окраины города, и не имело вблизи жилых построек. По этой карте некрополь «Караоткель» имеет четкие территориальные границы. Уже в 1983 г., судя по «Туристской схеме города Целинограда», город расширил свои границы, и кладбище оказалось внутри города (Рис. 3).
Рисунок 3. Фрагмент «Туристская схема г. Целиноград» (1983).
Как известно, кладбища располагаются на периферии городских территорий в соответствии с санитарно-
83 гигиеническими требованиями, религиозными предписаниями, а также борьбой с возникающими эпидемиями.
Первоначально территория кладбища имела ограничительный вал и ров, которые и сегодня фиксируются на современной поверхности. В 40-е годы ХХ века территория была расширена, позже огорожена железным забором.
Закрытие кладбища для захоронений привело к запустению территории, заборное бетонное ограждение местами разрушилось. С увеличением городской застройки кладбище оказалось внутри разрастающихся жилых микрорайонов.
Городские власти в конце 90-х годов подняли вопрос о переносе закрытого мусульманского кладбища на территорию городского кладбища. Согласно
«Инструкции о порядке захоронений и содержании кладбищ в населенных пунктах Казахской ССР» № 11 от 7 января 1972 года использование кладбища для строительства может быть осуществлено по истечении минерализации в 20 лет с момента последнего захоронения. Проблема сохранения некрополя получила широкий общественный резонанс. Общественность города и неравнодушные жители не позволили разрушить кладбище, имеющее длительную историю и большое количество захоронений.
В 2012 году частично разрушившийся забор был демонтирован меценатом М.
Гуцериевым, этническим ингушом, и заменен новым из современных строительных материалов. Это было сделано в память о своих родных, депортированных в Казахстан в годы Великой Отечественной войны и захороненных на этом кладбище.
Построен дом для смотрителя, установлена памятная доска, проложены частично дорожки из брусчатки. Новое ограждение придало зирату полноценный вид исторического памятника.
2 Примечание: Мусульманское кладбище в центре Астаны скрывает порядка 10 000 захоронений. - URL:
http://today.kz/ (дата обращения: 24.07.2021).
Краткая история натурного исследования некрополя Караоткель. Впервые объект был исследован в 2012 году ТОО
«Археологическая экспертиза». Комплекс научно-исследовательских работ включал в
себя картографирование,
фотографирование, изучение эпитафий, проведение этно-социологического опроса.
В ходе проведенных исследований выяснилось, что надгробные плиты ранее середины XIX века на кладбище не сохранились. О наличии более ранних погребений косвенно может свидетельствовать большое количество надмогильных всхолмлений без надгробных памятников на территории некрополя. Это можно объяснить тем, что на протяжении длительного периода существовала традиция скромности и сдержанности ритуала захоронения, не требовалось ставить на мусульманское захоронение надгробие.
В 2013 году известный казахстанский археолог К.М. Байпаков высказал предположение, что кладбище многослойное и формировалось на протяжении многих столетий. По его мнению, кладбище намного древнее, чем считалось ранее, и до возникновения традиций возведения надгробных стел, казахи производили захоронения, которые не сопровождались установкой кулпытасов2. Сотрудники Института современных исследований ЕНУ им. Л.Н. Гумилева, при изучении эпитафий могильных плит, сделали предположение, что именно здесь захоронены погибшие на поле битвы двести сарбазов из отряда батыра Басыгары.
Обнаруженная ими надгробная плита, имеет надпись, выполненную арабской вязью, которую прочитать полностью невозможно, так как с годами часть надгробной плиты ушла в землю.
Климатическая эрозия не позволяет полностью прочесть надпись. Стела
84 изготовлена из дикого песчаника серого цвета, необработанная, полное прочтение текста затруднено из-за сильного повреждения. По мнению М.
Сыдыкназарова, сделанный им вольный перевод гласит, что плита установлена в 1838 году, в месяц раджаб, в дни священного трехдневного поста. Сделал это некий Сармырза на средства Кайыроллы Саржан улы. Далее сообщается, что в могиле покоятся 50 есаулов и 200 знатных военачальников (сардаров), которые еще совсем молодыми ушли по воле Всевышнего в мир иной, приняв смерть на войне против врагов 3.
По мнению известного казахстанского историка Артыкбаева Ж.О., решение об увековечивании сарбазов Кенесары было принято в 1922 году. Казахи-караоткельцы провели большой сход, посвященный 75- летию гибели Кенесары и Наурызбая и установили памятную плиту на некрополе Караоткель (Артыкбаев, 2020: 9).
Работы по прочтению эпитафии продолжаются. Ряд фотографий могильных плит опубликованы в книге М.С. Абсеметова
«Астана - город с тысячелетней историей»
(Абсеметов, 2009: 312). В газетных публикациях указано, что на данном кладбище похоронены жертвы массового голода 20-30-х годов, а также
представители разных
национальностей 4.
Стоит отметить, что в дореволюционных работах авторы не обошли вниманием казахские кладбища.
Кастанье И.А. в своих записках писал, что в Тургайской области рассыпано великое множество «… каменных баб, т.е. грубое подобие человеческой фигуры, вытесанной из целого куска песчаника, гранита или другого камня» (Кастанье, 1910: 63). В
3 Примечание: В Астане обнаружено захоронение
батыров Кенесары.-URL:
https://azan.kz/kz/ahbar/read/foto-v-astane-obnaruzheno- zahoronenie-batyirov-kenesaryi-4713(дата обращения:
30.07.2021).
4 Примечание: Каженова Г. Сын земли нашей//
Интернет–версия общественно -политической газеты
дневниковых записях экспедиции Шангин так же обращает внимание на киргизские кладбища «со стоящими выбеленными известью надгробными памятниками»
(Шангин, 2006: 94).
Обзор современных знаний о некрополе
«Караоткель». Изучение надгробных памятников должно носить комплексный характер. Задачи, которые сегодня стоят перед исследователями данного объекта - это установить хронологическую топографию захоронений: выявить участки ранних погребений; по датам надгробных стел определить годы максимального использования территории зирата.
В результате проведенных исследований микрорельефа территории было зафиксировано более 10 000 захоронений. 2 169 из них имеют надгробные памятники. Сложным является вопрос о точном количестве захоронений, приблизительное число можно сделать по сохранившимся надмогильным стелам, в старой же части кладбища, как было отмечено выше, определение количества затруднено. Сложным остается вопрос наличие кулпытасов более раннего времени захоронения.
Стелы устанавливались в соответствии с религиозными канонами в изголовье покойного, с ориентацией лицевой стороны стелы, где выбиты надписи, на Восток
Основным материалом для
изготовления послужил известняк, известняк-песчанник, ракушечник, частично бетон и дерево. Выбор материала зависел от наличия мастера, который мог обработать и стилистически оформить эпитафию.
Особенности климата степного региона привело к деструкции, коррозии металлических поверхностей, разрушению деревянных конструкций.
«Акмолинская правда».-
URL:http://akmolinka.apgazeta.kz/n023_12_02/culture.h tm (дата обращения: 30.07.2021).
85 Если металлическое ограждение сохранилось, то состояние и прочтение текста на стелах затруднено. Сохранность надгробных плит различная. Наибольшему разрушению подвергнуты плиты из бетона.
Значительная часть памятников погибла, что затрудняет изучение содержания могильных стел.
Искусство оформления надмогильных памятников развивается в лоне развития общего развития прикладного искусства, архитектурных направлений и мастерства камнерезов. Могильные памятники следует воспринимать функциональный тип искусства, содержащий в себе не только эстетическую составляющую, а так же глубокий содержательный смысл обусловленный традицией.
Стелы в мусульманской традиции украшены достаточно сдержано и даже сложно точно определить, когда появилась традиция установки стел в том или ином районе, отношение к зарождающейся культуре установления памятника и содержание эпитафий. Стоит отметить, что эпитафия это изречение, используемое в качестве надмогильной надписи.
Самый многочисленный тип
памятников это плоскостные камнерезные стелы-кулпытасы, представляющие собой плиты высотой от сорока до полутора метров. Они отличаются разнообразием форм: стелы с округло выделенным навершием, надгробные стелы с полукруглым навершием, стрельчатая форма навершия. Есть и антропоморфные стелы, по своей форме повторяющие изображение человека, точнее четко прослеживается голова и плечи, ниже прямоугольное основание. Четко выделяется шарообразная голова, короткая шея, покатые плечи и туловище. Чаще всего стелы имеют форму прямоугольника, верхушка которого имеет аналогию с минаретом или куполом мечети.
Присутствие антропоморфных стел, возможно, сохранилось с доисламской традиции устанавливать при захоронении
«каменные бабы». Они и сегодня встречаются на территории степных просторов, о них много написано. Сущность в том, что по форме они довольно хорошо представляют тело человек с символичным обозначением головы, рук груди и отдельных предметов. С приходом исламских традиций изображение человека исчезает, остается каменная стела. Но как показывают исследования, наличие круглого навершия может свидетельствовать о сохранившейся практике придания изваянию формы головы.
Присутствует, как правило, в левом углу плиты полумесяц, наклоненный, убывающий как символ веры усопшего. В религиозных представлениях астральный знак убывающей луны рассматривался в лоне уходящей жизни. Полумесяц, как правило, выполнен в технике резьбы по камню или гравировки, которая в соответствии с исламскими канонами не должна быть чересчур изысканной.
Довольно много на стеллах 50-х годов и восстановленных в современное время встречаются изображение части мечети или минарета. Основная часть надмогильных плит орнаментально не выделяется. Чаще всего присутствуют отшлифованные лицевые части с нанесенными данными об усопшем. Тыльная сторона и боковые части обработаны слабо.
Центральное место на плоскости плиты занимает текстовая часть. Стоит отметить, что мастер должен был учитывать размер текста и площадь покрытия плиты, но и создать художественное впечатление.
Все это придает памятнику неповторимость и индивидуальность. Нередко можно видеть эпиграфику либо тамгу, как знак родовой принадлежности, выполненные техникой плоскорельефной резьбы. По родоплеменной принадлежности они очень разнообразны. Практически все сохранившиеся плиты имеют арабографичную эпитафию, выполненную арабской вязью. Эпитафии на надгробиях написаны на арабском, чагатайском,
86 татарском языках. Надписи по содержанию лаконичные, ограничиваются аятом из Корана, общей информацией об умершем человеке и датой его смерти. Многие из этих надгробных эпиграфических памятников частично разрушены временем, что затрудняет их прочтение. Эпиграфические памятники являются образцом поэтического и каллиграфического искусства, имеющие глубокий гуманный смысл. Печаль потери близких передана через философский и поэтический замысел воплощенный в аяте. Текст эпитафии в своем содержании нередко однотипный, формальный, неповторимость придавал шрифт и устойчивый лаконичный орнамент. Эпиграфика имеет большое историко-культурное значение, позволяющее говорить о родоплеменных группах данной территории, языковой лексики и особенностях местных жителей.
Можно дополнить еще и тем, что в изучении эпитафий важен еще и нравственно- патриотический аспект.
Некоторые эпитафии содержат дату смерти, реже дату рождения. Нельзя сказать, что содержание эпитафий стандартно для стел данного некрополя.
Одной из особенностей является изображение на поверхности памятника рисунков. На отдельных могильных плитах, установленных над женскими погребениями, изображены цветы с числом бутонов в соответствии с количеством рожденных детей. Кулпытасы на могилах мужчин имеют изображение звезды и полумесяца.
Нельзя однозначно сказать, с чем связано преобладание мужских памятников над женскими в первой половине XX века, там, где можно визуально получить информацию. Можно предположить, что стелы ставили главе семьи, а членам семьи устанавливали деревянные стелы, которые естественно не сохранились.
Отдельные знаки или предметы, встречающиеся на памятнике, по-видимому, имеют связь с деятельностью покойного.
Примером может служить стела, на которой в нижней части изображен чайник (шәйнек), возможно шило (біз) и, по-видимому, четки или бусы (моншақ). Надмогильный памятник из бетона с плоскорельефной надписью. Судя по имени и дате, это захоронение женское: «Род таракты.
Ниязбеккызы (дочь Ниязбека) Злиха. 1871 года рождения. Скончалась в 1957 г.». Ниже под рисунком процарапаны буквы «Т.Т.Ш.», можно предположить, что они связанные с родом таракты, может вместо тамги (Рис.4).
Рисунок 4. Фрагмент кулпытаса с рисунками. Фото автора
По технике исполнения памятники достаточно однообразны, но имеют свои особенности в технике изготовления, размерах, нанесении текстов и обустройства, от примитивной грубой работы местных мастеров до мраморных надгробий, изготовленных и установленных в последние годы. Среди восстановленных надгробий встречаются могильные памятники с фотографиями.
Изменение политики и идеологии внесло свои коррективы в погребальные конструкции. Есть часть памятников, выполненных в советское время из железа в форме усеченной пирамиды с навершием в форме звезды. В середине ХХ в. вошло в традицию ставить могильные ограды.
Считалось, что это логически завершает мемориал, защищает его от бродячих животных и обозначает территориально участок захоронения. Можно сказать, что
87 сакрального смыла в ограждении нет, чисто практический и декоративный. Столбы по углам железных ограждений увенчаны навершиями в виде полумесяца, шаров, звезд и копий. Во второй половине ХХ века кладбище трансформировались стилистически, ограды металлические выкрашивали синей и зеленой краской, о чем свидетельствуют сохранившиеся остатки краски на решетке. Чем можно сегодня объяснить выбор цвет является проблематичным. Причем такого же цвета ограждения и на христианских кладбищах было длительное время. Стремление изменить обряд, не согласующийся с традицией, могло быть обусловлено идеологией кампании по внедрению новой обрядности. По мнению Соколовой А., изменение обрядности происходило под воздействием государственной агитации и идеологической работы. Автор считает, что городская среда более восприимчива к нововведениям, так как городской житель естественным образом оторван от родовой общины и традиций и государство берет на себя новой гражданской обрядности (Соколова, 2011: 191). Так на кладбище Караоткель появляются могильные ограды, выкрашенные чаще синей краской.
Анализ надгробных плит и старинные карты позволяют сделать вывод, что наиболее ранняя часть захоронений находится в южной части современной территории. Большей частью эта территория неухоженная и «заброшенная».
Местами просевшая земля указывает на наличие в данном месте захоронения.
Причем именно эта часть значительна по территории, что позволяет говорить о том, что дореволюционный период функционирования погоста был довольно значительным. Несомненно, она служила сакральным местом еще до появления каменных стел. Здесь же обнаружен могильный камень сарбазам Кенесары (Рис.
4). Местами сохранились деревянные столбы, вкопанные в землю. В советское время отношение к религиозным
традициям было неоднозначным. В публикациях сохраняется много сообщений об использовании каменных плит при строительстве зданий, дорог и т.д. Таких данных по кладбищу Караоткель не встречается, что не противоречит тому, что возможно часть камня было вынесено с некрополя в период развития города.
В юго-западной части были
зафиксированы погребения
принадлежавшие ингушам, датированные 40-50 гг. ХХ века (период депортации и функционирования кладбища). Они совершенно идентичны по шрифту, тексту, технике обработки камня, что дает предположение говорить о том, что выполнены они у одного мастера и примерно в одно время. Белые мраморные стелы, у ингушей называется «чурт», установлены на семейном захоронении семьи Гуцериевых. Саад Гуцериев, приходится дедушкой мецената Гуцериева М., установившему новое ограждение некрополя. За металлической оградой установлены три плиты с именами Гуцериева Саада Ютиевича (1882 -1949), Гуцериев Чингисхан Сафарбекович (14.03.1948 – 05.08.1948), Гуцериев Сулумбек Сафарбекович (1950-1952). На лицевой стороне прямоугольной плиты выбит полумесяц, строка арабской вязью, фамилия, имя и отчество, даты жизни. В традиции ингушей на памятнике не указывается родовая (тайповая) принадлежность ингушей.
Южная часть расположена за рвом, который хорошо просматривается на местности. Данная часть заполнена не полностью, по имеющимся датам на могильных плитах, можно предположить, что использовалась она с конца 50-х годов и до официального закрытия кладбища. На основе Google – карты нами выполнен схематический план с указанием районов освоения кладбища (Рис.5).
Рисунок 5. Планировка кладбища. 1- наиболее ранние захоронения; плита